Благословенный

— Я знаю, — кивнул Джек, с удивлением поняв, что Кэрол не рассказала Рэю, что это он вызвал полицию, когда она обратилась к нему за помощью. Иначе Рэй тоже бы ему не поверил. Но он не знал. Что же, почему она не рассказала, было вполне понятно. Это в духе Кэрол. Если бы рассказала. Рэй не сидел бы так спокойно в кабинете Джека, беседуя с ним, а наверняка бы жаждал расправы, бросаясь с кулаками, как раньше. А Кэрол их вражда всегда доставляла только беспокойство и страдания. И вряд ли она хотела, чтобы она возобновилась. Хотя она никуда и не девалась. Они по прежнему друг друга ненавидели, разве что стычки их прекратились. Но теперь, когда Кэрол вернулась, все может возобновиться. Только теперь Джек не намерен был терпеть. Пусть только рыпнется на него, и Джек сразу же организует какой-нибудь несчастный случай. Пусть сидит себе дома и детей своих нянчит, если не хочет, чтобы они сиротами остались. Пока Рэй к ним не лез, не вмешивался, и Джека это вполне устраивало. Ясно, что у Рэя теперь появилась другая забота — его малышня, которую он, судя по всему, обожал, радуясь своему статусу папаши и переключив с Кэрол на них свою гиперактивную энергию и заботу. Но на то, что Рэй останется в стороне и теперь, когда Кэрол попала в беду, Джек и не рассчитывал. Он не видел причин скрывать от Рэя свои намерения помочь Кэрол. Зачем? Ему вовсе не нужно было, чтобы тот, а вернее, Касевес, стали чинить ему препятствия и мешать. Если Рэй вряд ли мог быть серьезной помехой, то о стоявшем за его спиной Касевесе этого сказать нельзя было. Несмотря на то, что был одной ногой в могиле, старик мог быть серьезным и опасным противником. У него был не дюжий ум, опыт и связи. И Джек всегда признавал его авторитет, потому что когда-то у него учился. Более того, он уважал Касевеса, он ему даже нравился. Тот всегда опекал Куртни и ее семью, теперь — Рэя. И Джек был уверен, что именно Касевес помог Кэрол всех одурачить и скрыться с Патриком «на тот свет». Только Уилл был на это способен, ни Кэрол, ни Рэй. Наверняка старик и потом ей помогал. Джек был обижен и сердит на него, но мстить не собирался. В старике едва уже теплилась жизнь. Кэрол и Рэй даже побоялись сообщить ему о том, что произошло с Кэрол, и старик пребывал в неведении, лечась в санатории. А так как следствие и процесс над Кэрол проходили в строгой секретности, и пресса была не в курсе, то узнать об этом из газет или телевидения Касевес никак не мог. А его знакомому Джошу Муру было велено держать рот на замке и не разглашать информацию под страхом лишиться лицензии. Тот знал, что связываться с Рэндэлом, который на посту сенатора обладал еще большей властью и возможностями, чем раньше, не стоит.

— Ты хочешь помочь Кэрол… после всего? Почему? — спросил Рэй, испепеляя его пронзительным взглядом, видимо, все еще сомневаясь и боясь ошибиться и принять неверное решение. Его ошибка может стать для Кэрол роковой. Если он доверится Рэндэлу, а тот вместо того, чтобы помочь, окончательно с ней расправится, отомстив за все свои обиды, Рэй никогда себе этого не простит. Джек понимал его колебания.

— Потому что она моя жена… моя женщина, — процедил сквозь зубы Джек. — Мы оба наделали глупостей и ошибок… Но я все равно ее люблю. И она меня любит. Я готов разорвать ее на куски… но другим не позволю! Потому что это моя женщина! Я имею право, никто другой — нет!

— Какие-то у тебя первобытные представления о правах мужа, — пробормотал Рэй. — Ты вообще в курсе, в каком веке живешь? Женщины давно уже не считают мужей своими господами и повелителями. Ну, может, где-то на востоке еще и есть такие понятия, но у нас — вряд ли. Женись на мусульманке. Может, ваши взгляды на семейную жизнь совпадут. С Кэрол вряд ли получится.

— Мы с ней вполне ужились вместе, ты забыл? Мы прекрасно прожили столько лет…

— Потому что она тебя терпела. А как только терпение у нее закончилось, все у вас и рухнуло сразу. Только на нем все и держалось. На том, что она под тебя прогибалась. А потом перестала. И не хочет больше. А ты, болван, этого не понимаешь, хочешь ее опять нагнуть. Зачем? Тебе нужна рабыня или жена? А как насчет равноправия? Почему это все должны под тебя прогибаться, ты что, бл…ть, король хренов какой-то, а все вокруг подчиненные? Не прогнется она под тебя больше, понял? Не прогнется. А будешь давить, только поломаешь — и все! Зачем тебе это? Или подчинить или уничтожить — так что ли? Это твое кредо? А по-другому попробовать не хочешь? Как все нормальные люди? Ну, походи к психотерапевту со своей манией величия, пусть подлечат… глядишь, и жизнь наладится.