Благословенный

— Не мог не прийти, чтобы поздравить тебя, дорогая, — язвительно сказал он, садясь на стул рядом. — Никак не могу избавиться от дежавю. А у тебя есть такое ощущение? Ничего не напоминает все, что сейчас происходит?

Кэрол промолчала, смотря в окно, забранное решетками.

— Убитая женщина, решетки… беременность. Разница лишь в том, что тогда я точно знал, что ребенок мой. А теперь — нет. Какая-то неправильная и нехорошая ситуация получается, правда? Тогда ты не была моей женой, даже девушкой моей не была — и я был уверен… А теперь ты моя жена — а я и не знаю, от кого ты беременна. Но я хочу это знать. Я имею право. Ты согласна?

Кэрол молчала. Джек сверлил ее пронзительным взглядом.

— Ну? Ты знаешь? Это… его ребенок?

— Нет, — тихо ответила она, не поворачиваясь. — Тогда я пила противозачаточные. Перестала после того, как меня похитили. Не успела захватить, к сожалению.

— А тот тип в подвале?

Кэрол поджала задрожавшие губы.

— Понятно. Значит, есть вероятность того, что папаша он. Или я. Так кто, Кэрол?

— Я не знаю! — со злостью процедила она сквозь зубы.

— Еще претенденты имеются?

— Конечно, сколько угодно. Я же шлюха. Затраханная.

— Я серьезно спрашиваю, Кэрол.

— А я серьезно отвечаю — я не знаю, чей это ребенок, ясно? Мой. Остальное меня не интересует.

— Как это не интересует? — глаза Джека зло сощурились. — Думаешь, я буду воспитывать какого-то ублюдка? А если ты и правду залетела от того урода в подвале? Об аборте думала?

— А если не от него? — Кэрол повернулась и вперила в него тяжелый взгляд. — Если это твой ребенок? Тоже аборт?

Джек нахмурился, невольно остановив взгляд на ее еще пока плоском животе.

— Нет, — хрипло выдавил он. — Если мой… нет. Но как узнать?

— Пока никак, — Кэрол дернула плечом и снова отвернулась, не замечая, как ее пальцы нервно теребят край пододеяльника. Джек наблюдал за ней.

— Тогда мы поступим так. Когда он родится, сделаем анализ на ДНК. И если он не мой… мы не оставим его. Отдадим в приют. Или подыщем другую семью, хорошую, чтобы тебе было спокойней.

— Нет, не надо, — на удивление спокойно возразила Кэрол. — Отдай его Рэю. Он воспитает его, ради меня. Только не приют. Пожалуйста.

— Нет, это плохая идея, чтобы он стал папашей для твоего ребенка. Будешь бегать к нему без конца… И получится, как две семьи. Нет.

Кэрол устремила на него удивленный взгляд.

— Буду бегать? Не буду, Джек.

— Я тебя знаю, Кэрол. Ты же не сможешь отказаться от этого ребенка…

— Джек, я никогда отсюда не выйду, — перебила его Кэрол. — Я рожу этого ребенка. Сделай ДНК, я не против. Если он твой — я знаю, ты его воспитаешь. Если нет — просто отдай Рэю. Он позаботится о нем, будет его любить, потому что он мой… Какая тебе разница, кто будет воспитывать этого ребенка? Пусть Рэй, что с того? Ребенок ни в чем не виноват. С Рэем ему будет хорошо. У него есть еще малыши, и Дженни, она ему поможет. Она останется с ним, я уже говорила с ним об этом. Он дал мне слово, что позаботится о ней. Я ему доверяю. Дженни… она все равно больше не захотела бы быть со мной, — глаза Кэрол наполнились слезами. — Она знает, что я ее обманула. Что была женой Мэтта, а не его сестрой, что убила ее маму. Наверное, она никогда меня не простит. Рэй не против. К тому же есть еще Дороти, — Кэрол помолчала, думая о том, что, конечно, Рэй не будет против взять новорожденного малыша, зная, что он может вполне оказаться и его ребенком. — А я смогу умереть спокойно.

— Что это значит? Ты опять собралась покончить с собой?

— Нет. Меня же казнят, ты что, забыл?

Джек с изумлением смотрел на нее, пытаясь понять, говорит ли она серьезно или шутит. Да нет, вроде бы вполне серьезно.

— Кэрол, — мягко, как с больному ребенку, сказал он. — Никто тебя не казнит. Выкинь уже это из головы, хватит себя изводить выдуманными страшилками.

— Я не выдумываю. Я знаю, — подавленно отозвалась Кэрол, опять отворачиваясь к окну.

— Кэрол, за одно убийство не казнят. Успокойся. Чтобы тебя приговорили к смертной казни, того, в чем обвиняют тебя — недостаточно. Это невозможно.

— Ну и что? Для тебя нет ничего невозможного. Захочешь — сделаешь так, чтобы стало возможно.

— Ты думаешь, я собираюсь добиваться твоей смертной казни? Кэрол, дорогая, у тебя уже совсем плохо с головой стало.

— А почему нет? Ты же сдал меня копам. Зачем-то же ты это сделал. Чтобы наказать, отомстить, избавиться от меня. Вот и наказал… и избавился. Не пойму только, зачем ты притворяешься. Скажи уже, как есть. Впрочем, не надо. Я и так сама все знаю. Всегда знала.

— Что ты знаешь?

— Что это ты.

— Что — я?

— Ты сделаешь это со мной. Я говорю о казни.

— Это бред сумасшедшей, Кэрол! У тебя параноидальная шизофрения, как у матери! Тебя надо не казнить, тебя надо лечить, и чем быстрее, тем лучше!

— Я не буду спорить с тобой, Джек. Я устала. Жаль, что ты мне так и не поверил. Только ты сам все увидишь. Совсем скоро. Но тогда уже будет поздно.

— Поздно для чего, Кэрол?

Она не ответила, с тоской смотря в окно.