Благословенный

Шлюха. Неужели ей все равно, с кем, и она готова раздвинуть ноги перед любым эрегированным членом, способным удовлетворить ее похоть? Если так, то почему она не реагировала на Кевина? Потому что презирала, или ей все-таки не все равно? Иссу она ненавидит, но тем не менее… В ее глазах он выглядел мужчиной, аморальным и бесшабашным, но все-таки мужчиной. Кевин же — ничтожеством, жалким и трусливым. Об Иссе этого сказать нельзя было. В нем чувствовалась сила, сила, которая всегда завораживала Кэрол, притягивала. Большие черные глаза всегда обжигали сверкающим взглядом, орлиный нос с чувствительными, резко очерченными подвижными ноздрями, делал его похожим на хищника, непослушная грива густых кудрявых волос выдавала в нем буйный неспокойный нрав. И, появившись перед ней в неглиже, он произвел на нее должное впечатление своим ладным мускулистым телом. Мощная грудь была покрыта густыми черными волосами, которые дорожкой сбегали вниз, к упругому подтянутому животу, и снова разрастались ниже… А тем, что было у него между ног, он мог шокировать любую женщину.

И только сейчас, зажатая в его крепких объятиях, Кэрол поняла, что, представ перед ней в таком виде, он добился именно такой реакции, на которую рассчитывал. Это ее раздосадовало и разозлило. Вопреки желанию, она не ответила на его поцелуй, продолжая вонзаться в его тело ногтями, чтобы заставить его отстраниться. И отвела его руку, когда она начал ласкать ее грудь.

— Исса… пожалуйста, отпусти, — попросила она без злобы, примирительно, не желая его разозлить. Черные глаза впились в нее, но он не отстранился и настойчиво снова положил ладонь на ее грудь.

— Ты же не хочешь, чтобы я тебя отпускал, — лукаво улыбнулся он, лаская ее губы легкими дразнящими поцелуями. — Зачем просишь?

— Я хочу, чтобы ты меня отпустил. И ты отпустишь, по-хорошему или по-плохому.

— А по-плохому — это как? — также нежно шепнул он, продолжая ласкать ее тело.

— Я позову Тима!

Исса замер. В глазах его вспыхнула насмешка.

— Думаешь, он будет тебя защищать от меня? С чего бы? Как его друг, могу заверить тебя, что в нем не осталось совсем никакого желания заступаться за женщин. А за тебя — тем более. Что он получил за свою жертву, принесенную тебе?

Кэрол сглотнула.

— А что он хотел?

— Думаю, он ничего не хотел, но ему было обидно, что, когда он вернулся, для него не оказалось места в твоей жизни, — он погладил ее по губам большим пальцем, но в голосе его не было злобы, лишь скрытая обида за друга. — Женщины… Вы не умеете быть благодарными. Не умеете ценить то, что сделали ради вас, принимая все, как должное. Долгие годы я хотел увидеть ту, из-за которой с ним все это случилось, которой он принес в жертву свою красоту, свое здоровье и жизнь, нормальную жизнь, которая могла у него быть. Я не виню тебя, понимаю, что это случай, но факт остается фактом, красавица — он изуродован, а его жизни после этого я не пожелал бы даже врагу.

— Я не отталкивала его. Он сам не захотел общаться со мной. Не он мне, а я ему была не нужна.

На губах Иссы промелькнула горькая улыбка, но на это он ничего не ответил.

— Не будем о нем и о вашей детской дружбе. Разбитой чашки не склеишь. Хочу сказать только, чтобы ты не заблуждалась насчет него. Ты для него ничего не значишь. Более того, он ненавидит тебя. Убивать он тебя не стал только потому, что пожалел. Рука у него не поднялась на одинокую беззащитную женщину с детьми. Он никогда не мог отнять жизнь у женщины или ребенка, даже на войне. А мне приходилось делать это за двоих. Нола тебе лучше не трогать больше. Он по твоей милости достаточно хлебнул… Помни, что за него я убью любого. Да ведь и не нужен он тебе. А вот между нами нет ничего такого, что бы мешало нашему сближению. Нолу все равно, а трахнул он тебя тогда, потому что голодный был. Теперь морщится, когда слышит о тебе. А мне ты нравишься, ясноглазая, — он взял ее лицо в ладони и поцеловал в губы. — Я еще с той ночи покой потерял. И тебе мужчина нужен, я же вижу. Мы поладим, моя маленькая.

— Не думаю.

— Вот увидишь.

— Отпусти меня, я сказала! — Кэрол уже не могла скрывать своей злости. Но он схватил ее за запястья и завернул за спину, заставив выгнуться вперед. Девушка скривилась от боли, но он улыбнулся, наблюдая за ней горящими глазами, и потерся о ее бедро. Потом впился в ее губы. Кэрол попыталась закричать, но у нее получилось лишь глухое мычание, а Исса застонал в ответ, засунув руку ей в трусики. Девушка отчаянно сопротивлялась, дергалась, пытаясь избавиться от его руки, поэтому он не заметил, что его ласки почти сразу спровоцировали у нее оргазм, который она сумела от него скрыть. Сексуальные муки в ее теле ослабли, и она с удесятеренной решимостью стала оказывать сопротивления. И решилась укусить его за язык, не очень больно, но зато угрожающе.

— Черт возьми! — выругался он и тут же зажал ей рот, когда из горла ее вырвался крик, который он успел подавить. Ноздри его затрепетали, в глазах загорелась досада.