Благословите короля, или Характер скверный, не женат!

– Да. А почему вы спрашиваете?

Я подхватила документ, пролистала… Потом озвучила:

– Ваш почерк. В письме, которое вы прислали Ринариону, он был совершенно другим. В письме он был размашистым, с острыми углами.

– В каком еще письме? – нахмурилась Низа.

– В том, в котором вы угрожали его величеству общим молебном и рассказывали о решении Большого собора.

– Чего-чего? – шокированно выпалила «шапка».

А я замолчала. Бросила новый взгляд на переписанную легенду и непонимающе уставилась на замерших храмовниц.

– Так, еще раз… – выдержав паузу, выдохнула Низа. – Какое такое письмо?

– С угрозами, – повторила я. – С сообщением, что вы созвали Большой собор, на котором постановили, что возвращать меня в родной мир нельзя. И где говорилось, что в случае если Ринарион на этот шаг пойдет, то вы организуете общий молебен, призванный убедить Богиню запретить мой переход. Но это в случае, если у проведенного матушкой Ларией обряда все-таки найдется «зеркало».

Я замолчала, а Низа и Лария вытаращились еще сильней. И хотя ситуация была уже ясна, «белая шапка» сказала:

– Я такого не писала, и Большой собор с весны не собирался. В том же, что касается угроз королю, подобное вообще невозможно. Самоубийц среди нас нет. Не считая разве что матушки Ларии. – Храмовница иронично ухмыльнулась.

Келью заполнила тишина, и хотя ситуация опять-таки была ясна, я спросила:

– Выходит, Ринариону подсунули фальшивку?

– Подождите, – ответила Низа.

– А чего тут ждать? – Жутко хотелось вскочить и пробежаться по комнате, но тесная келья к пробежкам не располагала. – Получается, Ринара дезинформировали, а он…

– Леди Светлана! – перебила Низа. И добавила уже мягче: – Подождите.

Я действительно замолчала, а на губах собеседницы вспыхнула внезапная и не слишком логичная улыбка. Лария тоже отчего-то повеселела и даже хихикнула пару раз.

– Леди Светлана, я являюсь секретарем Большого и Малого соборов, – вновь заговорила матушка Низа. – И именно я уведомляю его величество о тех решениях, которые представителями нашего духовенства принимаются. Отчеты пишу не часто, но они, как правило, весьма конфиденциальны. Эти отчеты передаются лично королю, и поверьте, уж что-что, а мой почерк его величество знает.

Я… нет, не поверила. Просто видела количество бумаг, которые через монарха проходят, и запомнить почерк какой-то, пусть даже важной храмовницы? Нет, теоретически это, конечно, возможно, но…

– К тому же на всех официальных документах храма и на бумагах, которые ссылаются на собор, всегда ставится большая красная печать, – продолжила Низа. – На документе, который видели вы, такая печать была?

– Нет, – выдохнула я.

И поняла: Ринар действительно знал, что письмо – фальшивка. Ведь даже если закрыть глаза на очень примечательный «девчачий» почерк Низы, то забыть про печать, которая удостоверяет подлинность и правомочность храмовых документов, невозможно. Особенно, когда в документе написано про бунт!

Вот только…

– Откуда же эта фальшивка взялась? И почему Ринар преподнес ее как подлинник?

Мои вопросы потонули… нет, не в смехе, но в улыбках. Причем улыбки эти были до того радостными, что стало неуютно. И хотя на грани сознания замаячила одна догадка, я эту догадку придушила. Предпочла немного абстрагироваться.

– Откуда фальшивка взялась… – хитро протянула Лария.

– Откуда взялась фальшивка, которую Ринарион преподнес как подлинник?! – торжественно перефразировала Низа.

Возникло иррациональное желание взвыть и спрятаться куда-нибудь под коврик, но вместо этого пришлось сказать:

– Я видела почерк Ринара, тот документ писал не он.

– А почерки Бириса и Сарса ты знаешь? – встряла… излишне живая после летаргического сна старушка.

Сердце сжалось в непонятной судороге, в душе вспыхнуло какое-то странное, неясное чувство. А еще вспомнилось, как эти трое шушукались накануне, и канцеляриты, которыми прямо-таки пестрело письмо. Такие слова не слишком с образом храмовницы вязались, зато с образом королевских помощников – вполне.

– Итак, в письме были угрозы, – продолжила рассуждения Низа. – А что случилось дальше? После того как вы об этих угрозах узнали?

Отвечать не хотелось. Ну вот совсем! Тем не менее я сказала:

– Ринар заявил, что отпустить меня не может. Что я навсегда останусь здесь.

Храмовницы дружно расцвели совершенно невероятными улыбками, а через миг я услышала слова, от которых сердце сжалось еще сильнее.

– Кажется, кто-то влюбился, – протянула Низа.

– Не кажется, – откликнулась Лария. – Точно!

Не выдержав, я закрыла лицо руками и глубоко вздохнула. Безумно хотелось поверить, но…

– Да при чем тут любовь? – убирая руки, возразила я. – Просто он, видимо, не знал, как сказать.

– Ринар не знал? – рассмеялась Низа.

– Скорее, пытался остаться хорошим в твоих глазах, – добавила Лария проницательно. – Хотел спихнуть свое решение на собор. Мол, это не я, это служители храма виноваты.

Увы, но не согласиться с этим выводом было сложно. Вот только…

– Нет, я все равно не понимаю. Ведь это абсолютная детскость. Глупость, достойная подростка, а никак не короля.