Бланка Кастильская

Поэтому начало деятельности Бланки Кастильской в качестве прародительницы всех последующих французских королей было не очень удачным, и о ней почти ничего не известно в эти годы. Только фрагменты королевских счетов, свидетельствующие о покупке платьев и некоторых драгоценностей, доказывают, что она действительно находилась во Дворце Сите, а иногда с остальными придворными в Санлисе, Компьене, Понтуазе, Сен-Жермен-ан-Лайе и Фонтенбло. Несколько испанских служанок сопровождали ее, например, некая Минсия, или Амисия, но постепенно другие подростки пополнили ряды молодежи, находящейся под опекой короля: Артур Бретонский, ее кузен, того же возраста, был при дворе между 1200 и 1202 годами, как и графиня Жанна Фландрская и ее сестра Маргарита. После смерти Агнессы Меранской в июле 1201 года ее малолетние дети, Филипп Юрпель и Мария, узаконенные Папой, также воспитывались при дворе, а в 1209 году прибыл молодой граф Тибо IV Шампанский со своей сестрой. Тибо было всего 9 лет, но между ним и Бланкой установилась прочная связь. Они оба разделяли вкус к чтению. Бланка также выучилась ездить верхом.

Неудачи дядюшки Иоанна (1202–1208)

Однако политика никогда не не отходила на второй план, и первое участие Бланки в этой области датируется 1201 годом. Ей было всего 13 лет. В том году в июне ее дядя король Иоанн приехал в Париж, чтобы встретиться с Филиппом Августом. Иоанна сопровождала его новая жена, Изабелла Ангулемская, которая была ровесницей Бланки. Этот брак вызвал скандал: молодая девушка, наследница графства Ангулем, была помолвлена с Гуго де Лузиньяном, графом Ла Марш. Иоанн во время поездки в Ангулем похитил ее и без лишних слов на ней женился. Несколько пуатевинских сеньоров были возмущены этим похищением и обратились с жалобой к своему сюзерену, Филиппу Августу. Но он не хотел ставить под угрозу сближение с Иоанном, с которым он только что подписал мирный договор в Гуле. Поэтому прием Иоанна и Изабеллы в Париже был пышным, с пирами, танцами и подарками. Англо-пуатевинская пара была также размещена во Дворце Сите. Филипп Август воспользовался этим и послал Бланку умолять своего дядю уступить ему остальную часть Вексена. Как говорит нормандская хроника: "Тогда король Франции велел мадам Бланке, своей невестке, которая была женой Людовика, сына короля Франции, попросить у короля Иоанна всю землю ниже реки Андел. Из страха король Иоанн согласился и подтвердил это хартией". Конечно, он не сдержал своего слова, но эта история, вызывает по меньшей мере, удивление: рассчитывал ли Филипп Август на то, что обаяние Бланки поможет уговорить Иоанна? Использование 13-летней девочки в качестве дипломатического посредника между этими двумя неблаговидными личностями показывает, что французский король готов был на все ради достижения своих целей; это также свидетельствует о том, что Бланка уже в раннем возрасте проявляла политическую осведомленность и знала, что стоит на кону в отношениях между Капетингами и Плантагенетами.

В конце года она стала свидетелем разрыва между двумя семьями: 28 апреля 1202 года король Франции, приняв во внимание обращение пуатевинских баронов, вызвал короля Англии в суд к своему двору. Очевидно, что Иоанн не явился. Затем Филипп объявил о конфискации его континентальных владений и передал Артуру, сыну старшего брата Иоанна Джеффри, Бретань, Анжу, Мэн и Турень. Артур принес Филиппу оммаж за эти владения и задержался в Париже. Таким образом, эти действия короля Франции послужили поводом для начала новой войны.

Бланка следила за разворачивающимися событиями из Парижа. Очевидно, что она не играла никакой роли в конфликте, но можно спросить, чью сторону она поддерживала: свекра или дядю? В своей трагедии "Король Иоанн" Шекспир приводит такие ее слова:

В крови заходит солнце. День прекрасный,
Прощай! Увы! Чью сторону принять?
Протянута одна моя рука
К одной из ратей, а к другой ― другая.
Я схвачена, меня на части рвут.
Нет сил молиться о победе мужа,
Когда победа эта ― гибель дяди,
Удачи не могу желать отцу
И разделять надежд любимой бабки.
Кто б верх ни одержал, мне пораженье
Уже сулит любой исход войны.

(Шекспир У. "Король Иоанн", акт III, сцена 1. Перевод Н. Рыковой)