Блатная верность

– Эй! Туда не советую, там засада. Сам видел, как они машину поставили и фары погасили.

Объяснять, кто такие «они», было бы лишним. Войнич стал озираться. По звукам стало понятно, что полицейские находятся уже за самым забором и через несколько секунд окажутся во дворе.

– Лучше, чем убегать – я вас спрячу, – предложил Матульский.

– Куда? – Войнич был готов на любой вариант.

Петр улыбнулся, поглядел себе под ноги:

– Никогда не найдут.

Коротко стриженный первым преодолел забор. Он, как кинематографический герой, тут же принял стойку, поводил стволом из стороны в сторону и потом в упор посмотрел на инвалида в каталке, тот отложил гаечный ключ, деловито вытер руки ветошью. С забора спрыгнули и остальные преследователи.

– Пробегали? – спросил коротко стриженный.

– Кто? – приподнял брови инвалид и неторопливо покатил навстречу.

– Двое, – нетерпеливо объяснил преследователь.

– Вроде туда, – показал за дом Матульский. – Только они не побежали, а пошли, так себе, не спеша, вразвалочку. А что такое?

В этот момент с того направления, которое указал Петр, появились еще двое полицейских с автоматами.

– На нас не выходили, – тут же доложил он коротко стриженному.

Тот задумался, подозрительно пригляделся к инвалиду, тот взгляд выдержал, глаз не отвел. На первом этаже распахнулось кухонное окно, из него по пояс высунулась Маша:

– Папа, что происходит?

– Ничего, доченька. Тут полиция кого-то ловит. Не мешай.

Несмотря на совет отца, девушка осталась у открытого окна. Коротко стриженный скользил взглядом по двору, прикидывая обстановку. По всему получалось, что беглецам, взятым в «клещи», было некуда отсюда деться.

– Ты их знаешь? Кто такие? – Полицейский нагнулся и заглянул Петру в глаза.

– Не рассмотрел.

– Это не ответ. Знаешь или нет?

– Вроде приезжие. Своих узнал бы. Чужие в такое время здесь не ходят.

– Понятно.

И тут лицо у коротко стриженного просияло, он хищно улыбнулся, кивком указал одному из полицейских на машину с ручным управлением. Жестом дал понять, что надо открыть заднюю дверцу, только сделать это осторожно. Сам же направил туда ствол пистолета. Все затаили дыхание. Полицейский осторожно открыл дверцу и тут же отошел в сторону. На заднем сиденье высилась куча тряпья – старые куртки, скомканное одеяло. Пистолет в руке подрагивал, палец нервно сгибался, касаясь спускового крючка. Полицейский схватил край одеяла и сдернул его, вытаскивая из машины. На землю посыпались старые куртки. Под ними никого не оказалось.

– Мимо, – проговорил коротко стриженный. – Так куда, ты говоришь, они побежали?

– Туда пошли, – не стал менять своих слов инвалид и вновь показал за дом.

– Похоже на правду. Уходим, – махнул рукой коротко стриженный.

Полицейские покинули двор. Маша хотела что-то сказать, но Матульский прижал палец к губам. Некоторое время отец и дочь прислушивались к удаляющемуся разговору полиции.

– Могли кустами пробраться возле машины…

– Да мы бы их точно заметили…

– Как видишь, не заметили…

Когда голоса стихли, Матульский взял лежавший на двигателе вороток с загнутым буквой «Г» концом, подцепил им решетку ливневой канализации и снял его, отодвинул в сторону.

– Вылезайте, ушли уже, – сказал он тихо в глубину колодца.

Из провала выбрались Михаил и Стас.

– Вы там сидели? – изумилась Маша и тут же, боясь, что произнесла это слишком громко, зажала рот ладонью.

Беглецы вернули решетку на место.

– Ну, Петя, спасибо тебе, – сердечно признался Михаил. – Спас. Мы пошли.

– Куда ты пойдешь? Вас по всему городу ловят. Это вы бучу в «Ривьере» устроили?

– Мы.

– А зачем?

– Долго рассказывать.

– Раз долго, то и не надо. Я тебе по жизни обязан. Так что мое предложение с дачей остается в силе. И для тебя, и для твоего приятеля. Вот только генератор прикручу, можно будет и поехать. А пока Маша вас чаем напоит.

Михаил и Стас сидели в комнате с плотно завешенными шторами. Маша расставляла чашки, наливала свежезаваренный чай. Гости молчали, не хотели начинать при ней разговор, которого им было не избежать. Девушка прочувствовала это.

– Мне еще посуду помыть надо, – сказала она и вышла из комнаты.

Вскоре послышался шум воды в раковине.

– Ты зачем меня спасал? – прищурившись, поинтересовался Хрущ.

– За тот раз я тебе был должен. Мне-то уйти удалось, а тебе нет.

– Что-то неправильно у нас с тобой получается, – признался Хрущ. – Я-то думал, все срастется.

– Конечно, неправильно. Ты зачем мою жену обхаживать взялся?

– Она сама не против. Нелады у тебя с ней, а ты проблему решить не хочешь.

– Не про нее разговор – против или не против. Ты-то зачем сюда встрял? Через Ольку решил на меня давить?

– Почему бы и нет?

Ровно шумела, разбиваясь о миску на дне кухонной раковины, вода. Маша стояла в коридоре у самой двери комнаты и напряженно вслушивалась в мужской разговор. На ее глазах блестели слезы.

А в это самое время подполковник Илья Крюков в своем кабинете проводил разбор полетов по неудавшемуся задержанию Хруща. Лейтенант с напарницей стояли посреди большого ковра. Главмент ходил кругами возле них.

– Ты хорошо подумал, когда машину у этой стервы брал?