Блаженный старец Василий (1868-1950)

Привезли его домой — бревно. Первое время родственники ждали, что скоро умрет, как все мы обычно ждем. Тяжело с ним было, намучились, а он все не умирал. Тогда повесили над ним корзинку, чтобы приходили и клали туда подаяния. Кто придет, спросит о нем — отвечают: «Вон туда бросьте, в корзинку». А потом случился голодный год, так родственники только благодаря ему выжили. Многие брались за ним ухаживать. Каких только не было: и пьющих, и бьющих, и ругальных, и крадущих. Часто приходила к нему сирота Луша, тридцати пяти лет от роду. Ей сказали: хочешь — оставайся, будешь за ним ухаживать. Она осталась. Жила Луша недалеко — келейка у нее была в Малом Урене. Семнадцать лет она ухаживала за старцем. Лушенька только и понимала многострадального, через нее старец разговаривал с людьми.

Я — вон, у порога веник. Я у порожка только сидела и только слушала. Во время войны, зимой, к старцу Василию пришел о. Гавриил, в кафтане и лаптях, как нищий. Он сидел в дверях, на пороге, и рассказывал о своей жизни. /Вот и я там все время сидела/.

— Его надо оставить у нас, — сказал старец.

Рядом с Копышовкой, в Куроедове, жили «келейницы» Мария и Лидия. Когда-то они пели на клиросе в церкви Михаила Архангела, когда она была открыта. К ним определили о. Гавриила[1]. Здесь он прожил три года. Дома у старца он читал проповеди, исповедовал и совершал Божественную Литургию. На одной исповеди о. Гавриил, приводя пример с Апостолом Петром, обращался к нему: «Отче, ты не оскорбись, что я твой грех поставил людям в пример». О. Гавриил никого не обвинял, а уговаривал. Все стали плакать. Он сказал: «Отче, прими их слезы». Потом всех причастил. После одной Литургии, когда было очень много людей, о. Василию стало плохо, поднялась температура, он заболел. Луша его спросила: «От чего болезнь?» — «От народа», — ответил старец. Нелегко ему было — люди-то приходили разные.

О. Василия навещал епископ Софроний[2]. Они пришли вместе с о. Гавриилом. Владыка подошел к старцу: «Благослови». А старец:

«Ты благослови». Так они несколько раз друг другу говорили. Потом все-таки благословил Владыка. Владыке понравилось у нас в Копышовке, он сказал: «Какая чудесная природа здесь». Епископ Софроний хотел устроить о. Гавриила и о. Петра Листопадова на службу, но и за этого огорчение получил, и за этого. Власти так строго сказали: «Если еще где будешь служить и там будешь ходатайствовать — и туда сообщим». «Я против них бессилен, — сказал Владыка, — я не в силах этого сделать». Вскоре его самого сняли. Владыка был простой. Один раз в городе он ночевал у о. Николая Вырыпаева. Утром Владыка говорит матушке: «Проснулся, смотрю, клопик по подушке бежит». А она: «Владыка, куда вы его дели?» — «В цветок вон пустил». Сестра моя, Тонюшка, когда провожали владыку Софрония, сказала: «Владыка, как нам вас жаль» — «Жалко, а не плачешь?» — ответил Владыка.

На сороковой день по смерти старца Василия о. Гавриил сказал такие слова: «Старец Василий превзошел многострадального Иова. Тот, пораженный проказой, чтобы утолить зуд, скоблил себя черепицей, а старец и злой мухи не мог спугнуть».

СВЯЩЕННИК ПЕТР ЛИСТОПАДОВ

Рукоположен в сан священства 12 октября старого стиля 1922 года. Из его писем в г. Ульяновск Антонине и Рахили Рябовым и его своеобразного дневника «Душеполезные выборки из нравоучения святых Отцов», где «выборки» чередуются с записями о личной жизни.

23 мая 1947 г.

Милость Божия буди с вами!