Бледная графиня

— Как низко пал этот человек от нищеты и бродяжничества, — спокойно сказала графиня. — Дайте ему приличную одежду и комнату. Я делаю это в память о его прежней верной мне службе, — пояснила она компаньонке с капелланом. — Я не хочу, чтобы мне говорили, что я вас выгнала, — повернулась она к Митнахту, — когда вы пребывали в нужде, хотя ваше поведение и не заслуживает такой милости. Но я полагаю, что вас до отчаяния довела нужда. Я выслушаю вас, когда вы успокоитесь, а теперь следуйте за лакеем, он проводит вас в вашу комнату.

— Когда я смогу с вами снова переговорить? — спросил уже более спокойно Митнахт.

— Сегодня вечером, — ответила ему графиня.

Митнахт с лакеем вышли, а капеллан покачал головой:

— Боже, как он опустился. Его трудно узнать.

— Да, он резко переменился, — согласилась графиня. — Он был отличным управляющим, а сейчас, видимо, в отчаянном положении. Я обязана как-то поддержать его.

— Но затем, — сказал капеллан, — я полагаю, его следует поскорее удалить из замка. Сейчас он красноречиво доказал, насколько он может быть опасен в своем необузданном гневе.

— От таких людей, к сожалению, трудно отделаться, — со вздохом возразила графиня, вставая из-за стола. — Они неблагодарны.

С этими словами графиня оставила своих сотрапезников и пошла в сторону комнаты, куда только что отправила Митнахта. Кажется, и на этот раз ей удалось утихомирить Митнахта и на некоторое время еще задержать в замке.

XXXIII. ПОКОЙНЫЙ ПРИНЦ АНАЛЕСКО

Известие о смерти доктора Гагена с быстротой молнии распространилось по городу, хотя никто не знал причин этой неожиданной кончины.

Назначено было следствие, в котором ландрат показал, что доктор Гаген на самом деле — князь Этьен Аналеско, наследный принц. Но это было все, что удалось узнать, кроме того что накануне своей смерти он вечером ушел куда-то из дому. Как князь оказался в воде, как утонул — осталось загадкой, ибо о намерениях покойного никто не знал.

О смерти уважаемого доктора большинство жителей города, особенно бедных, очень сожалело. А поскольку никто не знал, что под именем Гагена скрывалась столь высокая титулованная особа, постольку известие об этом было встречено с непередаваемым изумлением и восхищением: еще бы — князь, принц и столько сил и средств тратил на пользу больных и страждущих.

Бруно потерю друга переживал очень тяжело. Неожиданная смерть возбудила в нем и ужасные подозрения, ведь Гаген утонул в тот самый день, когда твердо решил обратиться в суд со свидетельскими показаниями против графини. Смерть же его ставила крест на этой возможности.

Попытка Бруно найти в замке объяснение случившемуся разбилась о неестественное спокойствие и самообладание графини. Правда, он стал свидетелем безумного отчаяния Леона у трупа своего отца.

А смерть доктора и его открывшееся знатное происхождение продолжали будоражить городских обывателей.

— Скажите пожалуйста, какая необыкновенная история! — удивился, встретив Бруно, небезызвестный упрямец доктор Феттер. — Доктор Гаген — и князь?

— Да, это так, господин доктор.

— И вы это знали раньше, господин асессор?

— С некоторого времени — да.

— Может быть, вы знали также, почему он жил под чужим именем? — продолжал любопытствовать доктор Феттер. — Вероятно, была у него какая-то важная причина?

— Причина одна — безмерная доброта князя.

— Доброта?

— Да. Этьен Аналеско хотел посвятить себя помощи бедным, быть в гуще их забот и бед. Поэтому — уже в зрелых летах — он изучил медицину и скрыл свое происхождение и титул. Обстоятельства сложились так, что в молодости он потерял здоровье и навсегда простился с надеждой на личное счастье, поэтому и решил остаток жизни посвятить служению человечеству.

— Невероятно! Редкое самопожертвование.

— Князь вообще был человек редкий, стремившийся облегчить чужие страдания. Он всегда готов был пожертвовать собой, но, к сожалению, немногие могли это понять.

— Наверное, вы правы, господин асессор, — согласился доктор Феттер, — но все равно доктор Гаген остается для меня загадкой. Я вполне понимаю, когда богатый человек, одержимый благотворительностью, помогает бедным. Но отказываться ради этого от своего титула и жить как господин очень скромного достатка, не имея ни хорошего выезда, ни приличного дома, да еще бежать по первому зову среди ночи к тяжелобольному… Это для меня совершенно непонятно.

— Да, это доступно не для всякого понимания. И хочу заметить, подобное самоотвержение требует большого душевного величия.

— О, это самая неблагодарная вещь, господин асессор, самая неблагодарная на свете, — откликнулся Феттер и спросил: — А когда труп будет перевезен в город?

— По всей вероятности, уже сегодня вечером.

— А похороны?

— На днях.

— Остались ли у князя родственники?

— Это предстоит выяснить суду.

— Такой с виду простой, обычный человек и вдруг князь? Уму непостижимо! — еще раз покачал головой Феттер.

После ухода Феттера Бруно отправился в дом Гагена. Его экономка, которая теперь тоже знала, кому служила, была безутешна. Лицо ее, мокрое от слез, покраснело, и она все никак не могла успокоиться.