Но вот она снова – есть.
Последнее солнце
Ты не отступишь, и ты не распустишься,
Мир, наполненный иллюзорными сказками,
До вины до чужой никогда не опустишься,
Прикрываясь позорными жгучими масками.
Только солнце палящее, солнце последнее,
Научит тебя, проведёт через слёзы.
Жить сновидениями есть преступление,
Но когда ты проснёшься, проснутся и грёзы.
Я посмотрел пред собой, продрог…
Я посмотрел пред собой, продрог.
Январский шёл снег, скрипели качели.
Единственный голос спасенья замолк,
Давно ещё, когда начались метели.
Дышит назойливой серостью двор,
В кухне открыто окно. Безысходность.
На скамейке у дома кто-то забыл топор.
Тишина, тишина, и вдруг – многословность.
Здесь пения птиц не слышно. Оно позабыто.
Лишь жёлтым горит равнодушный фонарь.
Всё яркое, милое, от глаза чужого закрыто,
И как прежде уже не звонит пономарь.
Я показал бы тебе другие картины, -
Замки восточные иль рыцарские пиры,
Только ты сам не откажешься от рутины
И никогда не увидишь иные миры.
…кто ты?
…кто ты? Тебя ли я долго искал?
Кто ты: возможность иль вдохновенье?
Ты – незаметная нить на стене у зеркал,
И ты тянешь меня назад, к сновиденьям.
Как поверить мечте, так безумно почившей,
И поверить ли вновь? Но зачем?
Будет ли свет от звезды не простившей?
Я мог ей помочь, и помог аж ничем…
В подвиге тёмном не отыщешь меня,
Бесхребетно признав своё поражение,
Но запомни, я – это ты, и смотря на себя,
Ты лишь видишь моё отражение.
И в глазах твоих свет разгорается мой,
Я зажёг его, наплевав на заветы.
Я остался без звёзд, без любви, как изгой,
Но с восторгом послушаю жизни советы…
Молчание
Я замолчала. Трагично.
И не существует вины.
Мы живём – это так логично,
Мы живём потому что должны.
Я замолчала. Устала.
Равнодушие взяло верх.
Я столько раз упрямо кричала,
Что падение – страшный грех.
Я упала. Как иронично!
Совесть тяжко ударила в грудь.
И вздох мой последний, циничный,
Умолял меня всё вернуть.
Но я замолчала. Безвольно.
Права нет мне теперь говорить.
Громких слов для меня довольно,
Научиться бы их ценить…
Весеннему ветру
Ветер весенний, ветер привольный,
Расскажи, о чём же мне петь.
Помыслом чистым своим ты доволен,
Ты мне поведал о том, что есть смерть.
Разливалась река, голубело кристальное небо,
Лес пробуждался от долгого сна.
Ветер привольный не давал мне ответа:
Что принесёт весна?
Научи меня быть обычной…
Научи меня быть обычной,
И влюбляться, когда это можно.
Научи меня быть циничной,
И смотреть прям в глаза прохожим.
Научи меня быть поэмой,
Вдохновлять и быть вдохновлённой,
Научи посвящать сонеты
Людям, будучи в них влюблённой.
Научи, не стесняясь, прощаться,
Жить и не думать о прошлом,
Научи меня не возвращаться
К тем, с которыми сложно.
Подари же мне напоследок
Красную нить на запястье,
Несколько милых приметок
И страстную веру в счастье…
Одинокие дни безграничной печали…
Одинокие дни безграничной печали
Сам в себе провожу – до безмолвия пуст.
И исчезну под звёздами в тени нескончаемой,
Сам себе я противен, невозможен и чужд.
В этот песенный омут меня уронили,
Не дав ни надежды, ни счастья конца,
Но слова эти мёртвые мне угодили,
Я их закопаю, как подарок Творца.
Мне пророчества были, но я промолчал,
И во снах сам себе предрекал неведенье,
Я остался неясен, но обещал,
Что никогда не продамся прощенью.
И пускай задохнусь в ритме облачной пыли,
Я давно преступил последнюю грань,
Я погиб в страшном омуте песенной были,
Но это не призрак, это мёртвая дань.
И пусть молчит. Мне так спокойно…
И пусть молчит. Мне так спокойно,
Я так хоть говорить могу.
И вид его печальный, стройный,
Словами выразить хочу.
Я с мертвецом пишу на равных,
И только к смерти поняла,
Каких хвалебен необъятных
Не заняла его душа.
Мои слова, что рифма в строчку—
Не откликается никак,
В нескладной рифме ставлю точку,
И это точка, а не знак.
Я всегда любовалась отчаянным взглядом…
Я всегда любовалась отчаянным взглядом,
В этом есть своя немая печаль,
Мало просто смотреть, мало быть рядом,
Нужно быть мягче перины и твёрже, чем сталь.
Меня мало учили, учить— неразумно,
Гораздо важнее уметь направлять,
И ругаться и ссориться совсем уж безумно,
Гораздо важнее уметь понимать.
Мудрость эта придёт не с годами,
И даже не с сотней прочитанных книг,
Мудрость эта придёт со слезами,
И с твёрдой уверенностью, что ты погиб.
26.05.21
Последнее, что запомню, станет первым, что расскажу.
Я так мало писала, что разучилась, хочешь, стихи покажу?
Смысла было так много, и стало так мало, разве это писала я?
У каждого всякий смысл, общим он не бывает – это я поняла.
Падал вечер тяжёлый на маленький город, дождь нарушал тишину.
Да, ты захочешь уйти, но знай наперёд, что я никого не держу.
Буйным ветром слагаются песни, но у меня беспощадный штиль.
И я поняла, как ощущаю себя, – будто живая стою посреди сотен могил.