Бледный преступник

Фрау Ланге прищурилась, обдумывая ответ, а затем покачала головой.

- Боюсь, я ничего об этом не знаю.

Я пожал плечами и позволил себе слегка улыбнуться.

- Ну что ж, как я уже говорил, это меня просто заинтриговало, не более того. Ничего особенного в этом нет. Вы подписываете все счета своего издательства, фрау Ланге? Я имею в виду, может быть, ваш сын по своей инициативе начал оплачивать эти объявления, не ставя вас в известность? Как тогда, когда он купил тот журнал, о котором вы мне говорили. Как же он называется? Ах да, "Урания".

Фрау Ланге была ошеломлена - ее лицо начало приобретать багровый оттенок. Прежде чем ответить, она сглотнула.

- Рейнхард имеет право подписывать счета на определенную сумму, которая, как предполагается, должна покрывать его расходы в качестве одного из директоров издательства. Тем не менее, я не в состоянии объяснить вам, с чем это связано, господин Гюнтер.

- Ну, может быть, ему надоела астрология? Может быть, он решил стать частным сыщиком? Хотя, по правде говоря, фрау Ланге, бывают времена, когда гороскоп помогает раскрыть правду не хуже, чем другие способы.

- Обещаю вам спросить Рейнхарда об этом, как только увижу его. Я у вас в долгу за вашу информацию. Не могли бы вы мне сказать, откуда она у вас?

- Информация? Простите, но я строго придерживаюсь правила никогда не разглашать свои источники. Надеюсь, вы понимаете.

Она отрывисто кивнула и пожелала мне доброго вечера. В прихожей Черный Котелок все еще пылала гневом по поводу запачканного пола.

- Знаете, что бы я вам посоветовал?

- Что? - сердито спросила она.

- Думаю, вам следует позвонить сыну фрау Ланге в редакцию его журнала. Может быть, он сообщит вам какое-нибудь магическое заклинание, от которого эти следы на полу исчезнут.

Глава 17

Пятница, 21 октября

Когда я впервые обратился с этим предложением к Хильдегард Штайнингер, она восприняла его, мягко говоря, без энтузиазма.

- Давайте назовем вещи своими именами. Вы хотите выдать себя за моего мужа?

- Вы правильно поняли.

- Во-первых, мой муж умер. А во-вторых, господин комиссар, вы на него совершенно не похожи.

- Во-первых, я полагаю, тот человек не знает, что настоящий господин Штайнингер умер, а во-вторых, я думаю, что он, так же как и я, понятия не имеет о том, как выглядел ваш муж.

- Ну хорошо, а кто такой этот Рольф Фогельман?

- При решении данной задачи нас интересует только схема действий, некий "общий знаменатель", если можно так выразиться. "Общим знаменателем" является тот факт, что к услугам Фогельмана, как выяснилось, прибегали родители двух других пропавших девушек.

- Двух других жертв, вы хотели сказать, - поправила она меня. - Я знаю, что исчезло еще несколько девушек, которые были найдены потом мертвыми. Об этих убийствах не прочитаешь в газетах, но о них все говорят.

- Да, двух других жертв, - согласился я.

- Но, конечно, это только совпадение. Послушайте, сознаюсь, что я и сама подумывала об этом: заплатить какому-нибудь детективу, чтобы он поискал мою дочь. В конце концов, вы ведь до сих пор не нашли и следа ее, правда?

- Да, правда. Но тут может быть нечто большее, чем просто совпадение. Как раз это я и хочу выяснить.

- Предположим, что мы к нему обратимся. И что это нам даст?

- Вполне возможно, он совсем не тот человек, который, нам нужен. Поэтому я не могу сказать, каков будет результат решения данного уравнения.

- Это дело кажется мне весьма сомнительным, - сказала она. - Я имею в виду, каким образом он связался с теми двумя семьями?

- А он с ними и не связывался. Они сами обратились к нему, увидев его объявление в газете.

- Не говорит ли это о том, что если он и является "общим знаменателем", то не по своей воле?

- Не знаю, может быть, он просто хочет, чтобы у других складывалось именно такое впечатление. И все-таки я хотел бы узнать о нём побольше, даже если потом это мне и не пригодится. - Она положила ногу на ногу и зажгла сигарету. - Вы поможете мне в этом деле?

- Сначала ответьте на один вопрос, комиссар. Только я хочу услышать от вас честный ответ. Я устала от недомолвок. Как по-вашему, Эммелин еще жива?

Я вздохнул и покачал головой.

- Думаю, что она мертва.

- Спасибо. - Мгновение мы оба молчали. - То, о чем вы меня просите, опасно?

- Нет, полагаю, что нет.

- Тогда я согласна.

И вот теперь мы сидим в приемной агентства Фогельмана на Нюрнбергерштрассе под пристальным взглядом его секретарши весьма почтенного вида. Хильдегард Штайнингер с блеском играла роль обеспокоенной жены. Она держала меня за руку и время от времени улыбалась мне улыбкой, какую обычно предназначают любимому мужу. Она даже надела свое обручальное кольцо. Впрочем, и я тоже. Непривычно чувствовать его у себя на пальце после стольких лет одинокой жизни. Оно стало мне немного мало, и, чтобы надеть его, пришлось даже намылить палец.

Слышно было, как за стеной играли на пианино.

- У нас через стенку - музыкальная школа, - объяснила секретарша Фогельмана. Она сочувственно улыбнулась и добавила: - Вам не придется ждать долго.

Через пять минут нас пригласили в кабинет Фогельмана.