Бледный всадник, Черный Валет

Снова скрежет — на этот раз совсем близко. Волосы зашевелились на затылке. Жора выстрелил, не оборачиваясь, выставив ствол под правый локоть. Получи, тварь!..

Ручейки огня растекались вокруг его ботинок. Он поворачивал ключ на ощупь, зажмурив глаза. Сотни незримых ос одновременно впивались в его слизистую оболочку. Кашель, похожий на рвоту, душил его и заставлял содрогаться всем телом…

Наконец пытка закончилась. Жора подумал, что эту «игру» он запомнит надолго. Он ошибался. У него почти не осталось времени.

Замок слетел, больно стукнул его по ноге, но Жора этого даже не заметил. Он толкнул перекосившуюся дверь, потом распахнул ее ударом сапога — только искры посыпались. Увидел темные силуэты крыш сквозь огонь…

В этот момент в его затылок уперлось нечто вполне конкретное — пистолетный ствол.

Жора не успел изведать всей потрясающей глубины разочарования — выстрел последовал незамедлительно. Пуля пробила его череп и вышла через правую глазницу вместе с остатками глаза.

И все же мертвый помощник сделал еще три шага (какая-то сила подтолкнула его вперед) и упал, зарывшись в жидкую грязь обезображенным лицом.

25. АНГЕЛЫ СМЕРТИ

За спиной Валета в дымном пекле обрушилась лестница — да так, что раскаленные угли брызнули в стороны. Он выскочил наружу, хватая ртом воздух и раздирая горло ногтями левой руки. Правая сжимала рукоять пистолета, как челюсти бульдога (информацию о бульдогах игрок почерпнул из тех же видеофильмов). Даже боль в плече отошла на второй план.

Вначале Валету показалось, что он ослеп, только не мог понять, куда подевались глаза — то ли выпали из глазниц, то ли провалились внутрь и теперь плавают в разжиженном мозге. Ожогов он пока не чувствовал, а вот тряпки, в которых он спал, похрустывали, словно черствое печенье.

Он плохо соображал, а двигался еще хуже, но инстинкт безошибочно понес его в сторону ближайших зарослей. Едва не споткнувшись о труп Жоры, он упал на четвереньки и, все еще оставаясь незрячим, как новорожденный щенок, поднял правую руку, чтобы вода не попала в пушку. Люди Начальника могли расстрелять его сейчас без особого труда, однако этого почему-то не произошло. По одной простой причине — они были мертвы.

После адской жары Валета охватил внезапный озноб. Сучья и обломанные ветки до крови разодрали ему лицо; он почти не заметил и этого. Ощутив запах гнилой листвы и мокрой древесины, он поглубже зарылся в грязь и попытался открыть веки. Узрел туманные пятна — еще не окружающий мир, а выделения из собственных слезных желез. Этот поток было невозможно остановить…

С грохотом осела крыша и погребла под обломками трупы. Валета настигло клубящееся облако пепла и гари. Не в состоянии ни на чем сфокусировать взгляд, он вдруг «увидел» своего «близнеца», возносившегося к нездешним, сияющим заоблачной чистотой небесам.

Когда он сообразил, что прощается таким весьма лирическим способом с собственной жизнью, было уже поздно о чем-либо сожалеть. Да, именно так: вначале — багровый призрак боли и страдания, затем — сверкающий и ускользающий в последний путь фантом посмертной свободы. Никогда вечность не уязвляет сильнее всякое живое существо, чем перед смертью, и хорошо еще, что эта изощренная пытка бренностью длится недолго.

Для Валета она продолжалась целых двенадцать минут — с того момента, как он навсегда расстался со своим «близнецом». Он понимал и то, что уже никогда не увидит продолжение «Молчания ягнят». Эти самые «ягнята» прикончат его чуть погодя…

Он отлежался в зарослях облетевшей сирени и после всего даже сумел встать на колени! Его глаза снова сфокусировались на грубой овеществленной материи, а клеткам тела вернулась чувствительность. Примерно с полминуты он потратил на то, чтобы реанимировать свое разряженное оружие. Чересчур долго. Безнадежно долго. Рассудок предавал; работала воля. И смерть почему-то запаздывала. Воспользовавшись отсрочкой, он подготовил к отправке девять маленьких свинцовых бандеролей с уведомлением — попробуй откажись!..

За спиной догорали развалины гостиницы. Уже дымилась крыша соседнего дома. Но людишки попрятались, если не считать трех силуэтов, возникших на улице в некотором отдалении.

Ангелы? Валет усмехнулся — про себя. Растянуть губы ему мешала дикая боль, охватившая все обожженное лицо от корней волос надо лбом до ободранных скул… Где-то он видел, слышал или же ему когда-то приснилось, что в исключительных случаях людям являются ангелы. По непонятной причине у него внезапно разыгралось воображение. Или он начал видеть то, что скрывалось под внешней оболочкой предметов?

Эти трое были похожи на ангелов приблизительно в той же степени, в какой сам Валет был похож на монаха, однако он воспринимал их именно так — как небритых, темных, пахнущих потом и самогоном ангелов смерти…

Они приехали на извозчике и теперь вышагивали по улице. ВСЕГО трое, но их шествие было похоже на королевский эскорт.