Блеф

– Слушай, ты уверен, что документы у него именно тут? Прошлый век, хранить свидетельство о родословной этой дебильной лошади в бумажном виде. Точно? Ок. Продолжу поиски. Да, я помню, два дня максимум. Не переживай, найду.

Снова звук ящиков стола. Что он их дёргает туда-сюда? Потом ботинки матернулись и вышли из комнаты. Около пяти минут мы с папенькой лежали, не двигаясь, а затем он активно начал выталкивать меня наружу.

– Ну? И? Разумовский, как видишь, причастен к пропаже лошади. – Сыч сиял, словно пятиалтынный. Можно подумать, факт Сашенькиного появления в этой комнате, а ботинки, как и голос, принадлежали моему личному проклятию, радовал его неимоверно.

– Ничего не понимаю... На кой черт он связался с этим. Что за странный заказ? Очевидно, заказ. Ради любви к животным и их свободе, Разумовский не стал бы участвовать в краже. Не его тема. Совсем не его. Причем, с любой стороны, откуда не посмотри.

Я на самом деле никак не могла привязать Сашку-ирода к подобному случаю. Он – киллер, а не вор. Тем более, ладно бы бабки, но лошадь...

– Пойдем отсюда. Я уже слишком стар, пузом полы вытирать.

С сомнением посмотрела на подтянутого Сыча. Кто бы говорил. Нашелся, тоже мне, старик. Однако, совета его послушалась, и следом за опекуном выскользнула из комнаты. Коридор, к счастью был пуст.

– Значит, так. – Сыч шел впереди, я сменила следом, ломая голову, что это было, в спальне. И какой интерес у Разумовского. – Сейчас ищешь своего ненаглядного, потом женскими хитростями добиваешься от него правды.

От неожиданности я споткнулась на ровном месте.

– Ты же мне постоянно говоришь, чтоб я держалась от него подальше.

– Ты отсюда не уедешь, пока мы не разберемся. В этом царстве абсурда и маньяков нам нужны свои люди. Стилет, тварь, конечно, редкостная, но он, условно говоря, "свой". Потом, конечно, нож в спину воткнет без сомнений, но это потом. Сейчас необходимо понять, что к чему. Соответственно, он нам нужен. А парень, хоть и пытается скрывать свою зависимость, но по твоим прелестям сохнет прилично.

– Думаешь, сохнет?

Сыч посмотрел на меня, как на больную. Типа, тут грохнуть могут с минуты на минуту, а я о чувствах Сашки-Ирода интересуюсь.

– Пойду Ваську разыщу. Стилет вернулся в за́мок, значит Настька сейчас на него переключится. Нужно выяснить, что удалось Большому разузнать у этой куклы. А ты давай, не трать время. Хочу вернуться побыстрее домой. У меня там, если что, куры без присмотра. Соседку попросил, но надёжи особо нет. И давай, это... Осторожнее. Лучше уж рядом с Разумовским отирайся, чем возле Мартынова, который вовсе не Мартынов. У этого вообще, по-моему, не мозг, а одно сплошное маньячное извращение.

Мы спустились вниз. На диване гостиной, что-то изучая в телефоне, сидел предмет моих девичьих грез. Сыч многозначительно показал глазами в его сторону и вышел. Я же, собрав всю волю в кулак, напомнив себе, что и не такие крепкие орешки раскалывала, направилась к Разумовскому. Сердце колотилось со страшной силой.

Глава тринадцатая

– Какая неожиданная встреча… – Разумовский поднял взгляд своих дьявольских черных глаз, и теперь, с усмешкой, наблюдал за тем, как я крадусь ближе. А это было именно "крадусь". Хотя, честно говоря, на самом деле, предполагалась соблазнительная, сексуальная походка "от бедра" и намек на игривость. Просто рядом с Сашенькой я, отчего-то, всегда робею, превращаясь в аморфную, бесхарактерную мякину, а мои конечности напоминают дерево. Странное, конечно, поведение для женщины, которая, так-то, с ним спала. Причем, не единожды. Но Разумовский – это и вправду мое личное, заслуженное грехами, проклятие. Наказание. Иначе не могу объяснить ту безграничную власть, которую он надо мной имеет. Наверное, он будет резать меня на куски, а я все равно не смогу сопротивляться.

– Привет. – Хотела сказать с придыханием, низким, волнующим голосом, а в итоге, чуть слюной не подавилась от старательной попытки изобразить роковую соблазнительницу.

– Привет… – Разумовский даже телефон отложил в сторону, глядя на меня с изрядной долей подозрения.

– Ну, как ты тут? – села на краешек дивана, слегка отклонилась назад, опираясь на одну руку, и попыталась красиво закинуть ногу на ногу. В итоге, размахнувшись, лягнула Сашку в колено.

– Твою мать! Больно же! – он потер место ушиба, морщась от неприятных ощущений, которые теперь к соблазну точно не располагают. – Нормально я тут. По крайней мере, был, пока не явилась одна особа и не начала драться.

– Прости, – я виновато улыбнулась, подавляя в себе идиотское желание кинуться с объятиями к любимому и приласкать. Желательно, во всех местах, даже тех, которые отродясь у него не болели. – Хорошо выглядишь, кстати.