Блефовать, так с музыкой

А Самуил Армадьевич, пыхтя и отдуваясь, вытащил из машины Ангелочка и расположил его возле меня. В лице Ангелочка не было ни кровинки, а в белокурые кудри набился снег.

– Он… он мертвый? – Я испуганно уставилась на Самуила, который отряхивал снег со своего пижонского плаща.

– Живой он, живой, – заверил он меня и поправил кашне, – но на вашем месте я бы не слишком этому радовался.

– П-почему? – Меня била дрожь, то ли от холода, то ли от пережитого страха. – Ч-что в-вы хотите эт-тим сказать?

Самуил оглянулся на дорогу, с которой мы с Ангелочком так удачно спланировали – для меня, а не для него, и спросил:

– Что у вас с ногами?

– Д-да вроде бы н-ничего, – пожала я плечами, – просто они меня не держат, как бы подогнулись, и все…

– Подогнулись? – Самуил нахмурился. – Значит, вы не можете идти? – Я и глазом моргнуть не успела, а он уже подхватил меня под мышки. – Попробуйте подняться, я вас подстрахую…

– Вы бы лучше о нем позаботились. – Я покосилась на распростертого на снегу Ангелочка.

– Позаботимся, непременно позаботимся, – пообещал Самуил, выволакивая меня из сугроба. – Позвоним с первого же телефона и вызовем «Скорую»…

– Как это с первого телефона? – возмущенная сверх всякого предела, я оттолкнула Палтуса от себя, и он рухнул в тот самый сугроб, из которого только что извлек меня.

– Чего вы пихаетесь? – От обиды голос Самуила задребезжал, как крышка на кипящем чайнике. – Пихается еще. – Он выпрыгнул из сугроба, как мячик, и снова принялся охорашивать свой драгоценный плащ.

А я наклонилась над Ангелочком и прислушалась: дышит ли он? Слава богу, он дышал. Мне даже показалось, что ресницы его дрогнули.

– Э-эй! – Я тронула его за плечо. Ангелочек медленно открыл глаза – они были мутными и ровным счетом ничего не выражали.

Позади хрустнул снег, возникший за моей спиной Самуил прогнусавил:

– Вот видите, он жив, а нам пора. И завертел головой:

– Неподалеку могут быть его сообщники…

– Какие еще сообщники! – прикрикнула я на него. – Вы хотите сказать – другие сотрудники? Тем более мы должны ему помочь. Представляете, что с нами будет, если выяснится, что мы бросили на произвол судьбы раненого милиционера?!

– Милиционера? Какого милиционера? – Самуил перевел взгляд на Ангелочка. – Он что, так вам представился? Может, он и удостоверение вам показал?

– Нет, но… – осеклась я.

– Не думал, что вы такая безрассудная женщина, – Самуил хлопнул себя по пухлым бедрам, – при нашей первой встрече вы мне показались, наоборот, сверхосторожной. Этот тип, – он кивнул на Ангелочка, который настолько пришел в себя, что даже попытался перевернуться на бок, – не имеет никакого отношения к милиции.

– А кто же он тогда? – Меня бросило в жар, а ведь еще минуту назад у меня зуб на зуб от холода не попадал.

Самуил опять покосился на дорогу, по-прежнему безлюдную. Похоже, он колебался.

– А это мы сейчас у него спросим, – с этими словами он присел на корточки рядом с Ангелочком, предварительно заботливо подобрав полы плаща.

Ангелочек уже довольно активно ворочался в сугробе, да и взгляд его стал вполне осмысленным. Он даже попытался сунуть руку куда-то за пазуху, но, судя по всему, того, что искал, не нашел.

– Зря стараешься, – усмехнулся Самуил. – Вот он.

И я увидела в его руке – что бы вы подумали? – пистолет! Я чуть язык не проглотила, а Ангелочек подался было вперед, а потом обмяк.

Я посмотрела на Самуила: с пистолетом в руках он выглядел не столько грозно, сколько велело. Оружие не сочеталось с его пародийной внешностью, впрочем, так же, как и род его занятий. Где вы видели частного сыщика с такими пухлыми щечками, шмелиным брюшком и ревностной заботой об опрятности гардероба. По крайней мере, в кино они выглядят по-другому.

– А теперь поведай нам, глубокоуважаемый, что тебе нужно было от этой гражданки и куда ты ее вез? – Самуил кивнул в мою сторону.

– Ничего не знаю. – Ангелочек, морщась и кривясь, подобрал под себя ноги. – Попросила подбросить…

– Что же ты врешь? – взорвалась я. – Ты же сказал, что везешь меня на конспиративную квартиру. – В голову мне пришла догадка, от которой я застонала. – Обыск – твоя работа?

Ангелочек растянул губы в блаженной улыбке безобидного идиота, только пузырей на губах и не хватало, и пробормотал:

– Пистолет газовый…

И посмотрел наверх, на дорогу, с которой мы с ним свалились. А там собралась кучка зевак, которые оживленно что-то обсуждали, показывая на нас пальцами. Я дернула Самуила за рукав и показала ему на дорогу.

– Уходим, – тихо скомандовал он.

– Ну вот, теперь будет кому о нем позаботиться, – удовлетворенно хмыкнул Самуил, заводя мотор зеленой «Шкоды».

Уютно устроившись на заднем сиденье, я имела возможность наблюдать Ангелочка, полулежащего в сугробе, а также обступивших его зевак, их было четверо, и все – в ватниках и валенках. Почесав затылки, они отрядили одного мужичка куда-то в сторону темнеющих за редким перелеском домишек. Что происходило вслед за этим, осталось за кадром, поскольку «Шкода» под управлением смешного Самуила, претендующего на роль супермена, натужно взревев, рванула с места.