Блефовать, так с музыкой

А потом меня взяла оторопь, я услышала тихую-тихую мелодию. Я даже ее узнала – Бетховен, «К Элизе». Вот только откуда она лилась, я не поняла. Наверное, так сходят с ума.

Что до Самуила, то он сунул руку в карман пиджака, достал из него сотовый телефон, приложил его к уху и буднично отозвался:

– Да, это я.

По телефону он больше ни слова не сказал, посмотрел на меня, буркнул:

«Извините, я на минуточку», и скрылся за дверью.

Поскольку обещанная «минуточка» изрядно затянулась, я позволила себе немного расслабиться и вытянуть гудящие, налитые свинцом ноги.

Наконец появился Самуил, какой-то суматошный и взъерошенный, и сразу же завел свою волынку по новой. Ну, насчет того, что он очень торопится, а поговорим мы потом, когда он ко мне заедет.

– Вы меня выставляете? – я отказывалась верить собственным ушам. – А как же пятьдесят на пятьдесят? У нас же был договор, и, между прочим, вы, именно вы меня к нему склоняли! Я вам все рассказала, а теперь вы меня гоните!

Самуил засуетился:

– Да что вы из мухи слона делаете? Я не разрываю наш договор, он остается в силе. Как и условились: пятьдесят на пятьдесят.

– Да какое, к черту, пятьдесят на пятьдесят! – я была близка к истерике. – Парамонов мертв, вы что, не понимаете? Нужно срочно ехать в морг его опознавать. И раз у нас пятьдесят на пятьдесят, вы могли бы по крайней мере составить мне компанию.

– Хорошо-хорошо, мы поедем, мы туда поедем, только потом. – Палтус разговаривал со мной как с дурочкой. – Я улажу свои дела, и мы поедем в морг, идет?

– Не идет, – отрезала я, – я разрываю наш договор и немедленно отправляюсь к майору Сомову. – Дабы убедить его в том, что я не блефую, я приподнялась с дивана, хоть мне этого и не хотелось.

Вы будете смеяться, но мой примитивный шантаж произвел на Палтуса очень сильное впечатление.

– Ну к чему тут Сомов? – заметно занервничал он. – Сомов все испортит. Что он может? Да ничего! В лучшем случае вызовет ОМОН и устроит маски-шоу, а тут требуется тонкая, ювелирная работа. Тут головой нужно работать, а не кулаками. Вы когда-нибудь имели дело с этими ребятами в камуфляже?

Я хотела сказать, что имела, причем совсем недавно, но сочла за лучшее промолчать. Сначала я выслушаю этого пройдоху, уж очень мне интересно было узнать, какой еще лапши для моих ушей он заготовил. Как оказалось, с ней (лапшой) Самуил перебоев не испытывал.

– Мы обойдемся без Сомова, – на голубом глазу заверил он, – как и договаривались. Зачем нам этот дуболом? Дайте мне сорок минут, буквально сорок минут, это все, что мне нужно, а потом мы поедем, куда вы прикажете.

– Ни за что! – я была непреклонна.

Палтус тяжело вздохнул:

– Ну хорошо, я вам кое-что скажу. Эта встреча, на которую я тороплюсь, она связана с Парамоновым, понятно?

– Подробности! – потребовала я.

– Терпение, терпение, запаситесь терпением, – Самуил почти умолял меня. – Потом вы все узнаете. Ну будьте ко мне милосердны. Я вымотан не меньше вашего, всю ночь провел в самолете… Ах, эта тряска, эти воздушные ямы, прямо как ухабы на проселочной дороге. А этот Новохатск? Вы представить себе не можете, какая это дыра. Черная! Поесть негде!

– Что еще за Новохатск? – насторожилась я.

– Да есть такой забытый богом городишко, – досадливо поморщился Палтус. – Ну давайте потом, потом решим все вопросы…

– Ах потом? И я должна поверить вам на слово? А кто мне врал, кто мне беззастенчиво врал?! – я снова вскочила с дивана. – А кто меня улещал:

«Будем сотрудничать на равных»? – напомнила я Самуилу его сладкие речи. – А при этом, при этом… Вы не сказали мне, в чем причина всеобщей заботы о Парамонове… Вы вешали мне лапшу на уши, прекрасно зная, что он открыл новый способ обнаружения и разработки нефтяных месторождений, и… И этот метод дает бешеную экономию, а значит, деньги, деньги, деньги, будь они прокляты! Вот почему весь белый свет сошел с ума!

Только я заговорила о нефти, как Самуил пришел в жуткое возбуждение: лицо его налилось кровью, маленькие глазки забегали, пухлые губы задрожали, того и гляди в обморок упадет.

– Молчите, молчите, ненормальная… – замахал он руками. – Откуда вы узнали про нефть, немедленно отвечайте!

– Из конфиденциальных источников, – я не упустила случая поиздеваться над этим зарвавшимся типчиком. Ишь ты, «немедленно отвечайте!». Сейчас он мне двойку за поведение поставит и родителей вызовет.

– Романтически настроенная дура, куда вы лезете? – На этот раз Палтус очень убедительно застонал, обхватив ладонями круглую лысую голову. – Вы просто не представляете, куда вы сунулись и чем вам это грозит. Это водоворот, водоворот, который может увлечь вас за собой, а у вас нет необходимой выдержки, опыта, вам нечего будет противопоставить…

– Ой, ой, ой, как страшно, ха-ха-ха! – Честно говоря, я храбрилась из последних сил, потому что мне и без всяческих нагнетаний с его стороны было страшновато. Видно, смерть Парамонова давила мне на психику. – Что вы такое плетете, какой водоворот?

– Такой, от которого нужно держаться подальше. – В руках Самуила оказался большой носовой платок, которым он промокнул вспотевшее лицо. – Подальше!