Блэкджек для дилетантки [Агентов просьба не беспокоить]

– Да за тем же, зачем и Морозу – а именно затем, чтобы найти мою сбежавшую сестрицу. Только вот он, непонятно с какой стати, тебя берег, чем очень расстраивал меня и сильно тянул время. Поэтому я решил поговорить с тобой по-своему, – Адамович кинул говорящий взгляд на ребят, что стояли за моей спиной, потом снова обратился ко мне: – Да не бойся, будешь хорошей девочкой, ничего тебе не сделаем, зададим пару вопросов и все.

– Я уже говорила Никите, – решила я прояснить ситуацию. – Скажу и вам: затея привлекать меня к поискам – абсолютно дурацкая. Хотя бы по той причине, что брошенные Юлией шмотки вряд ли способны даже намекнуть на то, куда она подевалась. Даже если бы я смогла вспомнить все до последней вещички. Ребята, – вздохнула, – боюсь, я действительно не смогу вам ничем помочь.

– Вот и проверим, – не стал спорить Адамович, чем, признаться насторожил, ибо нестройные смешки его подельников ничего хорошего мне не сулили.

Затем он встал со стула и жестом пригласил меня присесть. Я отрицательно помотала головой.

– Ну-ну, Дарья, давай не будем раньше времени заставлять Алика и его ребят помогать тебе, – сделал вид, что уговаривает Адамович, а я сглотнула. Потом все же выполнила команду.

Один из Отморозков тут же подошел, завел мои руки за спинку стула и стянул их строительной стяжкой.

– А можно ослабить веревку? – вежливо обратилась я к Адамовичу, прикинув, что будет чудом, если передавленные ткани не отомрут до конца разговора. – Мне же так руки придется ампутировать.

– Тогда в твоих интересах говорить как можно быстрее и правдивее, – гадко ухмыльнулся Король казино.

«А зубы у него для такого лица мелковаты» – отрешенно отметила я.

– Для начала поведай-ка нам, чем вы с Морозом столько времени занимались.

Долго упрашивать меня не пришлось. Всерьез переживая за собственные конечности, я пела как соловей в надежде, что этим психам понравится рассказ, и они отпустят меня подобру-поздорову. Тем более что Мороз вроде как работает на этого Алибабаевича, а, значит, и тайну из всего происходящего делать было глупо. Говорила так старательно, что под конец в горле пересохло.

– А можно водички? – жалобно попросила я.

Адамович кивнул, и жирный тип тут же поднес к моему рту пластиковую бутылку. За раз выпила не меньше половины.

– Значит, и про расписки знаешь, – задумчиво протянул Андрей. – Ладно, хрен с ними, с Лезгинами, остальные где?

– Не знаю, Никита сказал, что сам этим займется, а мне велел про Снегиреву думать.

– И что надумала?

– Говорю же, ничего полезного.

– Совсем-совсем? – прищурился хозяин денег и расписок.

Я отрицательно покачала головой, мысленно костеря себя на чем свет стоит – вот что мне стоило, спрашивается, больше времени уделять тетрадочке, как не единожды заповедал Мороз. Глядишь, тогда бы и сумела избежать личного знакомства с Алибабаевичем и его прихлебалами.

– Плохо, – вполне натурально огорчился Адамович, но потом добавил: – Для тебя.

И отодвинулся в сторону, освобождая место Пузатому.

– Не надо, – только и успела севшим голосом выдавить я.

Алик с каким-то садистским удовольствием – женщина его что ли какая обидела? – зарядил мне кулаком в район солнечного сплетения, и дыхание у меня тут же перехватило, а перед глазами заплясали черные мушки. Целую вечность я хватала ртом воздух в тщетных попытках протолкнуть его в легкие, и когда, наконец, смогла, Алик намотал мои волосы на кулак, задрал лицо кверху и, приблизив свое, произнес:

– Не с тем ты мужчиной связалась, должен сказать.

– Ты сейчас про себя? – не сдержалась, за что и получила оплеуху.

– За языком следи, его ведь можно и по-другому использовать, – провел пальцем по моей щеке Пузатый, и, не держи он так крепко мои волосы, меня бы сильно передернуло. – А теперь перейдем к делу: куда делась баба?

– Да не знаю я! Если бы знала, сказала бы еще Никите!

– На первый взгляд вроде логично, – заговорил из дальнего угла Адамович. – Тогда осталось убедить нас, что бумаги находятся не у тебя. Ведь они вполне могли остаться в квартире после побега сестрицы.

Слова босса Пузатый воспринял как команду к действию и вытащил из кармана черный продолговатый предмет, до ужаса смахивающий на электрошокер.

– Где документы, голуба? – постукивая шокером по ладони, жирный садист задал вопрос.

– Не знаю, – почти шепотом выдохнула я и тут же получила разряд тока.

Резкая боль, взявшая начало в районе груди, мгновенно распространилась по всему телу, ошеломляя и дезориентируя. Кажется, я даже умудрилась потерять сознание, в том состоянии судить было трудно. Сколько приходила в себя, сказать не могу, но мужчины недовольства по этому поводу не проявляли. То ли настолько терпеливые попались, то ли от происходящего получали неземное удовольствие. Готова поспорить, Пузатый уж точно, скорее всего, его мама в детстве недолюбила.

– Попытка номер два, – сквозь вату в ушах услышала я. – Где документы?

И вроде можно было бы выдумать что-нибудь, соврать, лишь бы на время отсрочить муки, но мыслей в голове как назло не было. Была вата, сплошная белая вата.