Блэкджек для дилетантки [Агентов просьба не беспокоить]

Мужчину, конечно, жалко, но кто поспорит, что получил тот по заслугам? С моей точки зрения, затевая что-то противозаконное или опасное, будь готов рано или поздно за это поплатиться. Да и где гарантия, что, найдя сестру, он обойдется с ней гуманнее, чем со мной? Прибьет беременную в состоянии аффекта, а мне потом всю жизнь совестью мучайся. К тому же, с чего Адамович взял, что расписки у женщины? Наоборот, логично предположить, что они были у Панфилова. Где одна, там и остальные, разве нет? А то, что Мороз их не нашел, так ему просто времени не хватило, надо было меня вызволять из неволи. Или, Панфилов, не будь дурак, арендовал ячейку в каком-нибудь надежном месте, и теперь никто их забрать не сможет.

В общем, решено, со Снегиревой встретиться я попытаюсь, но Адамовичу про это ничего не скажу. Для очистки совести намекну Юлии, что брату совсем туго приходится, пускай сама решает, спасать родственника или нет. Тем и удовлетворилась. План казался мне если не гениальным, то весьма годным уж точно, и довольная собой я завалилась в квартиру.

Найти информацию на «Добровольную коммуну» труда не составило – спасибо незаменимому нынче Интернету. Фонд, как я и предполагала, занимался в основном проблемами женщин: от дискриминации на работе до помощи жертвам насилия. На сайте указано, что организация располагает даже приютом для женщин, попавших в трудную жизненную ситуацию, но в то, что Снегирева будет вот уже несколько месяцев делить кров с бездомными, лично мне верилось слабо. Вероятнее всего женщина напела, что-нибудь о том, что нуждается в срочной эвакуации из города, иначе ей и ребенку конец, а добровольные женщины с энтузиазмом кинулись всей коммуной на помощь. Именно этим я бы объяснила столь ловкий и удачный побег, а также дерзость поступка Снегиревой.

Всю ночь мысли крутились в голове то так, то эдак и только под утро сложились в кое-какое подобие плана. Довольная собой я уснула и с чувством выполненного долга продрыхла вплоть до обеда. Вторая половина этого дня у меня была занята курсами, поэтому единственное, что я сделала помимо этого – позвонила на горячую линию Коммуны. Там мне обрадовались как родной и рассказали, что мест в их приюте, расположенном в нашем городе, не много, и надо поторопиться с документами, но есть еще места в соседнем, если я не против переезда. Обещала подумать.

Итак, попасть к ним труда не составит, Женщины с большой охотой распростирают объятия всем скорбящим. С меня же требуется самая малость – как следует попросить. Что я и сделала в первый же свободный от немногочисленных, признаться, занятий день.

Офис Коммуны располагался в обычном бизнес-центре и воображения посетительниц не поражал. Все, как у всех: однотонный ковролин на полу, крашеные стены и островок рецепшн с серьезной девушкой за ним. Вот к ней-то я и направилась.

– Здравствуйте! – я слегка нервничала, а потому бодрее, чем следовало, приветствовала девушку.

– Добрый день, чем могу помочь? – заученной фразой отозвалась Светлана, как сообщал прикрепленный к белоснежной блузе бейджик.

– Да, можете, – кивнула я, собираясь с мыслями. – Моя подруга обращалась к вам несколько месяцев назад, точнее не лично к вам, а в вашу организацию. Мне очень нужно ее найти, чтобы сообщить кое-что действительно важное.

– Не думаю, что в моих силах вам с этим помочь, – Светлана хоть и улыбнулась вежливо, всей серьезностью момента, очевидно, не прониклась.

– Это вопрос жизни и смерти, – как могла, напирала я, даже сложила ладони в умоляющем жесте, дабы давить на жалость еще и визуально.

– Дело в том, что мы помогаем в том числе и жертвам насилия, и, если ваша подруга являлась таковой, раскрытие ее местоположения кому бы то ни было может привести к печальным последствиям. Это противоречит политике компании, поэтому я не в силах вам помочь даже при очень большом личном желании.

– Видите ли, моя подруга в положении, и думает, что с ребенком не все в порядке, а на днях я говорила с ее врачом, так уж вышло, и он сообщил, что показаний к аборту у нее нет. Так что мне очень нужно с ней связаться, пока еще не поздно, помогите, Светлана. Вы же за жизнь? – использовала я последний и, как мне казалось, самый веский аргумент.

Светлана замялась, затем пощелкала компьютерной мышью.

– Как зовут вашу подругу?

– Юлия. Снегирева Юлия Сергеевна.

Светлана щелкала мышью еще и еще, потом потыкала острющим ногтем в клавиатуру.

– Такой нет, – покачала головой девушка. Но это и не удивительно, имя она могла назвать какое угодно. – Когда примерно она обратилась за помощью?

– Где-то в июне или в конце мая.

– Подходящих девушек три…

– У меня есть фотография, это поможет? – вытащила я телефон, на который сохранила фотографию Снегиревой. Пришлось для этого вчера перелопатить не один профиль в соцсети.

– Давайте взгляну, – согласилась Светлана и вгляделась в экран. – Вам повезло, я как раз ее помню.

На этих словах я чуть не подпрыгнула от радости, не без основания гордясь собственной ловкостью и смекалкой. А еще удачей.