Блэкджек для дилетантки [Агентов просьба не беспокоить]

Несмотря на вроде бы оптимистичный финал, прощаться с ним намеренно не стала. Сама еще не поняла, что чувствую по поводу неожиданного появления Мороза, и чем вообще оно мне грозит. На выезде из города зарядил по-осеннему неторопливый, затяжной дождь. Водитель, напуганный Морозом, начинать общение не спешил, местный пейзаж ничем примечательным заинтересовать не смог – трасса, как трасса, смешанный лес, да редкие дорожные указатели по обеим сторонам дороги, а потому оставалось лишь перебирать в голове мысли относительно этой странной, теперь уже точно законченной истории, в которую я поневоле оказалась втянута. Самым сложным оказалось отгонять те, что заставляли сердце сжиматься в болезненной надежде.

Интересно, что было бы, не взбреди Снегиревой в голову утащить те злосчастные расписки? Скорее всего, Панфилов остался бы жив, хоть по его собственным же меркам и беден, Адамович – на плаву, а я так и продолжала бы жить однообразной, скучной жизнью и страдать из-за внезапного отъезда матери – события, что на тот момент всколыхнуло весь мой устойчивый мир. А еще никогда бы не побывала в нелегальном игровом клубе, на боях без правил с настоящим тотализатором, в плену (о чем бы уж точно не сожалела) и никогда бы не узнала, что есть на свете такой мужчина с голубыми пронзительными глазами, шагая об руку с которым можно ничего не бояться. Вообще ничего. Влюбиться в него так просто и неизбежно, что ты и сама не заметишь, как давно и прочно он поселился в твоих мыслях и сердце. А вот как жить с этой непрошеной любовью, но без мужчины, к которому ее испытываешь, мне еще предстояло выяснить.

Дорога до дома тянулась долго, забирая последние силы, но, как и все в этой жизни, в определенный момент закончилась. Пока спидометр недорогой иномарки отсчитывал километры, на улице успело стемнеть. Возле подъезда горел фонарь, желтым пятном отражаясь в луже на черном асфальте. Пройдет совсем немного времени, и вместо дождевых капель в отблесках этого фонаря будут неспешно кружить белоснежные снежинки. Вот бы и человек с той же легкостью мог обновляться, сбрасывая с себя все старое и ненужное, как это из года в год делает матушка-природа.

Я поблагодарила водителя и покинула теплый салон, захлопнув за собой дверь машины, а заодно и всей этой истории. Устало поднялась в квартиру и без сил рухнула на диван. Провалилась в сон так быстро и незаметно, словно не уснула, а потеряла сознание.

Проснулась от звука отпирающейся двери и не смогла поверить в свое счастье – только один человек мог ее открыть. Сквозь шторы пробивался серый свет, а, значит, успело наступить утро.

– Дашута, дочка, ты дома? – раздался из коридора голос мамы и обрушил меня с небес на землю. Было больно.

– Мама? – прохрипела я, поднимаясь. – Я здесь, – громче позвала, пытаясь разгладить одежду, впрочем, без особого толка.

Родительница показалась на пороге, внимательно оглядела, не упустив ни единой детали – уличная одежда, неумытое от косметики лицо, бегающий взгляд…

– Ты не говорила, что возвращаешься…

– Сказала бы, если бы ты взяла трубку. Что тут у тебя происходит?

– Уснула вчера на диване, – растерявшись, поведала я очевидное.

– Не морочь мне голову, это я и так вижу!

Надо признать, в этой стильной и хорошо одетой блондинке мою милую и обычно покладистую маму было не узнать. Образ обыкновенной, разменявшей шестой десяток лет россиянки, в котором она покидала родной город, остался в прошлом, сейчас же передо мной стояла уверенная в себе, моложавая женщина, с мнением которой окружающим приходится считаться.

– Кажется, поездка пошла тебе на пользу, – потерла я лицо.

– А вот тебе – нет. Марш на кухню, будем завтракать, – отрезала новая версия мамы и оставила меня одну.

Пришлось собирать остатки воли в кулак и изо всех сил делать вид, будто со мной за время ее путешествия ничего такого не случилось, а событий последнего месяца не было и в помине. В противном случае, не думаю, что мама будет рада узнать, чем я тут занималась в ее отсутствие. Да ее удар хватит!

– С каких пор мы пьем такой кофе? – потрясла мама пачкой, принадлежавшей Морозу (рука не поднялась выкинуть), как только я вошла на кухню.

– Э-э-э, это мне на работе подарили, когда увольнялась, – выкрутилась я и подошла, чтобы налить себе чай, стараясь не смотреть при этом маме в глаза. Никогда не умела врать.

– Даша, у тебя все точно в порядке?

– Да, мам, конечно.

Мама вздохнула, не очень-то поверив, но дальше расспрашивать не стала. Отнесла наши чашки на стол, выставила угощение: купленные в аэропорту круассаны, сыр и шоколадки из Дьютифри. Я сидела и любовалась отдохнувшей и расцветшей мамой, пока она рассказывала о том, как прошла поездка. Так мы и завтракали, пока звук поворачивающегося в замке ключа не прервал нас.

– Это еще кто? – удивилась мама.

Я испуганно икнула, догадываясь кто, но, не зная, как сказать.

– Даша, лучше бы тебе сейчас действительно оказаться дома, – донесся из коридора голос Мороза. – Я мотался всю ночь, устал как собака и хочу только одного – спать.