Блещет золото кровью алой

Пусть делают что хотят, а подставляться на пустом месте он не намерен!

Макс, одернув форму, вышел из кабинета и направился в зал ожидания. Так он поступал всегда, когда хотел успокоиться. Здесь, среди озабоченных пассажиров, нагруженных тяжелыми чемоданами и тележками, громко галдящих на многих языках мира, он чувствовал себя невероятно комфортно. Все заботы оставались где-то позади. Мыслилось трезво.

Среди пассажиров в дальнем конце зала он рассмотрел русских, стоявших подле стены. Некоторое время он колебался, а потом взялся за трубку телефона и набрал номер узкоглазого. Давая свой номер, тот предупредил, что звонить по нему можно только в случае крайней необходимости, и, кажется, такой момент наступил.

* * *

Дон Писрро размышлял. Оставаясь в стороне, он должен был завладеть не только шифром фрейлины и яйцом Фаберже, но и долларами, находящимися в мешке. Первоначальный план летел к черту! Кто бы мог подумать, что русские окажутся столь прозорливыми, а ведь на первый взгляд производили впечатление откровенных простофиль.

Существовал еще запасной вариант. Хорошо, что он позаботился о нем в самом начале.

Из аэропорта русские должны пройти на автобусную остановку, где их будет поджидать частный автобус, курсировавший по маршруту аэропорт Хитроу – аэропорт Биггин Хилл. Дорога до южной окраины Лондона неблизкая, ценности по-прежнему находятся при них, а в пути с русскими может приключиться все, что угодно.

Вытащив телефон, он тотчас связался с Грегом Сайрусом.

– Вот что, дружок, в нашем плане возникла некоторая проблема. Нужно подкорректировать план.

– Что нужно именно от меня? – прозвучал равнодушный голос.

Этот Пономарев умеет справляться со своими людьми – никаких лишних вопросов. Писрро подозревал, что парень был русским (у него отмечался небольшой славянский акцент), который прикрывался английским именем, но спрашивать о таких вещах было не принято.

– Ты ведь получил фотографии своих клиентов?

– Конечно! Эти фотографии и сейчас при мне. Они теперь для меня как родные. Ха-ха-ха!

– Вижу, парень, что с юмором у тебя все в порядке. Я ведь обещал господину Пономареву сообщить о месте пребывания Лозовского. Так что свое слово я сдержал.

– Он будет благодарен.

– Ты разыщешь их в зале ожидания четвертого терминала и скажешь, что автобус уже подошел. Что с ними делать, ты знаешь.

– Да, инструкции он мне дал. Времена настали суровые, и расслабляться никак нельзя.

– Меня это тоже вполне устраивает. В южной части Лондона немало укромных мест. Хотелось бы, чтобы они нашли там свой покой.

– Я все понял.

– У них будут некоторые вещи… Они тебе не принадлежат.

– Понял. Что делать с этими вещами?

– Завтра тебе позвонит один человек и назовет мое имя. Отдашь ему без разговоров.

– Хорошо, я разберусь.

Испытав облегчение, дон Писрро отключил телефон. Теперь дело осталось за малым.

* * *

– Берем этот чертов мешок и уходим! – поторопил Владлен.

– Может, лучше оставить его где-нибудь здесь? Ведь в нем ничего нет. И внимание на себя обращаем.

– Будет гораздо хуже, если мы от него откажемся. Ты позабыл, что это по-прежнему мешок дипломатической почты? А их без присмотра не оставляют. Любой служащий аэропорта обратит на него внимание, если он будет стоять без присмотра в углу. Будут разыскивать курьеров, и чем это обернется лично для нас, еще неизвестно. Лучше пока потаскаться с этим мешком, а там видно будет. Ну что, взяли! – подхватил Владлен свой угол.

Вынырнув из плотной толпы встречающих, прямо на них двигался высокий слегка сутулый человек с вытянутым, будто дыня, лицом. Даже добродушная улыбка, что он нацепил на свое лицо, не сумела смягчить сердитую линию губ.

– Вы не меня ищете? – произнес он по-русски, улыбнувшись еще шире.

Острый подбородок еще более заострился, превратившись в кинжал; кожа на нем натянулась и грозила лопнуть.

– Мы знакомы? – удивленно спросил Лозовский, поставив мешок.

– Обо мне вам должен был сказать господин Писрро. Я вас должен доставить в аэропорт Биггин Хилл.

– Да, было такое.

– Так что едем! – поторопил он. – Это ведь через весь город колесить нужно. А сейчас не самое подходящее время, пробки! Ха-ха-ха! Как в Москве!

– Невеселая перспектива, – согласился Владлен. – Только мы хотели в туалет зайти. В порядок себе привести, что ли, да и рубашка вылезла. Не поправлять же ее прилюдно в зале.

– Тоже верно, – невесело согласился новый знакомый. – А вы знаете, где туалет? Вас проводить?

– Ничего, как-нибудь найдем. Вы нас очень выручите, если присмотрите пока за дипломатической почтой.

– А девушка? Разве она не останется? Вместе бы и поохраняли, – широко улыбнулся дынеголовый.

Людмила рассерженно вздохнула:

– А, по-вашему, женщины не должны приводить себя в порядок?

– Разумеется, должны, – обескураженно ответил водитель.

– Мне нужно хотя бы умыться с дороги. Посмотрите, какое у меня пыльное лицо, – подалась слегка вперед Людмила.

– Что-то не вижу, – продолжал лыбиться водитель.

– Мы скоро подойдем, – весело отозвался Лозовский. – Очень не хотелось бы, чтобы с почтой что-то произошло. Нам ведь под роспись ее сдавать нужно.