Блеск и нищета куртизанок. Евгения Гранде. Лилия долины

— Та, — сказал барон Деплену, — что кушаю, не идет мне впрок, воздух для меня — смерть! Я пошель в лес Венсен, чтобы видеть тот мест, где ее вcтретиль!.. О поже мой! Я не занималься последний заем, я просиль мой сопрат, чтоби жалель меня. Мильон даю! Желай знать эта женщин. Я выиграю, потому больше не бываю на биржа… Спросить тю Тиле.

— Да, — отвечал дю Тийе, — у него отвращение к делам, он сам на себя не похож. Это признак смерти!

— Признак люпоф, — продолжал Нусинген. — Для меня это все отно!

Наивность старика, который уже не походил более на хищника и впервые в жизни познал нечто более святое и более сокровенное, нежели золото, тронула эту компанию пресыщенных людей; одни обменялись улыбками, другие наблюдали за Нусингеном, и в их глазах читалась мысль: «Такой сильный человек и до чего дошел!..» Затем все вернулись в гостиную, обсуждая этот случай. И точно, то был случай, способный произвести сильнейшее впечатление. Госпожа Нусинген, как только Люсьен открыл ей тайну банкира, рассмеялась; но, услышав, что жена смеется над ним, барон взял ее за руку и увел в амбразуру окна.

— Матам, — сказал он ей тихо, — говориль я слючайно слово насмешки на вашу страсть? Почему ви насмехайтесь? Карош жена должен помогать мужу спасать положень, а не насмехаться, как ви…

По описанию старого банкира Люсьен узнал в незнакомке свою Эстер. Взбешенный тем, что заметили его улыбку, он, как только был подан кофе и завязался общий разговор, скрылся.

— Куда же исчез господин де Рюбампре? — спросила баронесса Нусинген.

— Он верен своему девизу: «Quid me continebit?» — отвечал Растиньяк.

— Что означает: «Кто может меня удержать?» или «Я неукротим», предоставляю вам выбор, — прибавил де Марсе.

— Люсьен, слушая рассказ барона о незнакомке, невольно улыбнулся; я думаю, что он ее знает, — сказал Орас Бьяншон, не подозревая опасности столь естественного замечания.

«Превосходно!» — сказал про себя банкир. Подобно всем отчаявшимся больным, он прибегал к любым средствам, подававшим хотя бы малейшую надежду, и решил установить наблюдение за Люсьеном, но поручив это не агентам Лушара, самого ловкого из парижских торговых приставов, к которому обратился недели две назад, а другим людям.

Прежде чем поехать к Эстер, Люсьен должен был посетить особняк де Гранлье и пробыть там часа два, превращавшие Клотильду Фредерику де Гранлье в счастливейшую девушку Сен-Жерменского предместья. Осторожность, отличающая поведение этого молодого честолюбца, подсказала ему, что следует немедленно сообщить Карлосу Эррера о том впечатлении, которое произвела его невольная улыбка, когда он, слушая барона Нусингена, в изображении незнакомки узнал портрет Эстер. Любовь барона к Эстер и его намерение направить полицию на поиски неизвестной красавицы были событиями достаточно значительными, чтобы осведомить о них человека, который нашел убежище под покровом сутаны, как некогда преступники обретали его под кровлей храма. С улицы Сен-Лазар, где в то время жил банкир, до улицы Сен-Доминик, где находился особняк де Гранлье, дорога вела Люсьена мимо его дома на набережной Малакэ. Когда Люсьен вошел, его грозный друг дымил своим молитвенником, короче говоря, курил трубку, перед тем как лечь спать. Этот человек, скорее странный, нежели чужестранный, в конце концов отказался от испанских сигарет, находя их недостаточно крепкими.

— Дело принимает серьезный оборот, — заметил испанец, когда Люсьен ему все рассказал. — Барон в поисках девчурки прибегнет к услугам Лушара, а тот, конечно, сообразит, что надо пустить ищеек по твоим следам, и тогда все откроется! Мне едва достанет ночи и утра, чтобы подтасовать карты для партии, которую я хочу сыграть с бароном, ибо прежде всего я должен ему доказать бессилие полиции. Когда наш хищник потеряет всякую надежду найти овечку, я берусь продать ее за столько, во сколько он ее ценит…

— Продать Эстер? — вскричал Люсьен, первый порыв у которого всегда был прекрасен.

— Ты что? Забыл о нашем положении? — вскричал Карлос Эррера.

Люсьен опустил голову.

— Денег нет, — продолжал испанец, — а шестьдесят тысяч франков долга надо платить! Если ты хочешь жениться на Клотильде де Гранлье, ты должен купить землю, чтобы обеспечить эту дурнушку на случай твоей смерти, а на это нужен миллион. Так вот, Эстер — та лакомая дичь, за которой я заставлю гоняться этого хищника, покуда не выжму из него миллион. Это моя забота.

— Эстер никогда не согласится.

— Это моя забота.

— Она умрет.