Блеск и нищета номенклатуры

Едва ли следует верить всерьез нынешним, столь обильным задним числом утверждениям о невежестве Сталина. Разумеется, он не был крупным теоретиком, но многочисленные свидетельства людей, близко знавших Сталина, говорят о том, что это был человек, наделенный природным умом, великолепной памятью, хитростью. Распиливая на куски поваленные на землю памятники Иосифу Виссарионовичу, не следует забывать, что он был среди ближайших соратников Ленина; я сомневаюсь, чтобы Ленин стал держать около себя совершеннейшее интеллектуальное ничтожество. Вопрос в другом: какая черта была в Сталине доминирующей? И здесь строчка из стихотворения «Луне» — «тот станет выше гор великих» — дает первое представление о черте характера, которая предопределила не только судьбу самого стихотворца, но и на многие десятилетия судьбу страны. Черта эта была — честолюбие.

Многие исследователи сталинского феномена считают, что идея власти доминировала в помыслах и поступках Сталина. Не обладая на фоне блистательной плеяды ленинских сподвижников теми качествами, которые могли бы вывести его в вожди, Сталин сумел тем не менее овладеть техникой аппаратного манипулирования, и в этом смысле именно его следует считать основателем советской номенклатуры.

Суть номенклатуры — в подмене власти идей голой идеей власти.

Идеология в руках номенклатуры из путеводной звезды превращается в инструмент удержания власти.

Номенклатура, которая досталась стране в наследство от генералиссимуса, напоминает разбитую вдребезги вазу из бывшего музея подарков Сталину, где в каждом фрагменте тем не менее присутствует осколок вождя, ибо при всех отличиях нынешней номенклатуры от прежней суть ее осталась неизменной: идея власти поглощает власть идей. В этом свете становится понятней, почему, например, во главе идеологии на протяжении всего послеленинского периода у нас стояли не мыслители, а «серые кардиналы» — митины, поспеловы, ильичевы, сусловы, не оставившие в памяти людей ни одной животворной идеи. Все «идеи» номенклатуры были лишь шпорами, позволяющими понукать оседланную Россию.

Кадровый пасьянс

Сейчас нам сделалось известным, как неприятно был поражен В. И. Ленин той властью, которую Сталин успел перетянуть на себя за время его болезни. Сталин же за эти месяцы 1922 года убедился в том, как многого можно достичь, умело двигая фигурами в партийном аппарате. Должность Генерального секретаря ЦК давала ему такую возможность. Еще не будучи вождем, почти неизвестный широкой партийной массе, Сталин благодаря аппаратным рычагам Секретариата ЦК получил доступ к реальной власти. Этот урок он усвоил на всю жизнь.

Нельзя сказать, чтобы начавшаяся в 1922 году метаморфоза власти осталась незамеченной. Первым забеспокоился Троцкий. 8 октября 1923 года он пишет письмо в ЦК, где обращает внимание на негативные явления в руководстве партией. Троцкий, разумеется, имеет свои виды: он боится усиления соперника, первым угадывает контуры настоящего Сталина. Более глубока и искренна озабоченность 46 видных большевиков, среди них Преображенский, Пятаков, Косиор, Осинский, подписавших коллективное заявление в ЦК. В заявлении 46, в сущности, уже говорится о внутреннем кризисе в партии.

Старых революционеров беспокоило все более прогрессирующее, уже ничем не прикрытое разделение партии на секретарскую иерархию и «мирян», на профессиональных партийных функционеров, выбираемых сверху, и на партийную массу, не участвующую в партийной жизни.

Главная причина начавшегося откола партийного айсберга от материка, считают авторы заявления, — новая форма выдвижений на руководящую работу — «назначенчество». Оно становится сильнейшим орудием Сталина в борьбе за тотальный контроль над партией. «Назначенчество» в корне меняло характер взаимоотношений в высших инстанциях партии: вместо людей, делегированных партийной массой, знающих ее интересы, опирающихся на ее силу и потому свободных в суждениях, в аппарат все больше выдвигаются люди, зависимые от выдвинувшего их лидера и подотчетные лично ему.

Принцип преданности идеям партии подменяется преданностью вождю.

Созданный в рамках Секретариата еще при Ленине Орграспред, функции которого состояли в том, чтобы определять местным партийным организациям квоту при партийных мобилизациях в ходе гражданской войны, постепенно, по мере того как Сталин прибирал к рукам бразды Секретариата, становится отделом по распределению партийных постов.