Блеск и нищета российского ТВ

Критика этой власти началась с самого момента развала СССР и благополучно продолжалась все последующие годы строительства новой ельцинской России. Новый мощный толчок развитию антисоветизма придали президентские выборы 1996 года, когда ельцинисты едва не проиграли коммунистам. Правящая власть тогда поняла, что вся ее предыдущая критика коммунизма была не столь успешной и на этом поприще нужны новые фундаментальные подвижки. В итоге в СМИ началась новая широкомасштабная кампания по оплевыванию советской истории. Эта кампания с каждым днем наращивала свои обороты, поскольку атаки коммунистов на власть не прекращались (в мае 1999 года, например, именно коммунисты пытались провести через Думу импичмент президенту). На российском ТВ в антисоветскую кампанию были включены многие медийные персонажи. Вроде писателя Эдварда Радзинского, журналистов Леонида Млечина, Сергея Медведева и т. д.

Радзинский некогда был популярным советским драматургом, пьесы которого шли в десятках театров по всему СССР. Причем в основном это были пьесы о любви. В горбачевскую перестройку, когда публицистика вышла на первый план, Радзинский отставил драматургию в сторону и увлекся историей – стал писать статьи о различных политических деятелях вроде Николая Второго, Григория Распутина, Иосифа Сталина и др. Причем о том же Сталине он писал не традиционно для тех лет: это было не примитивное разоблачение из разряда «Сталин-параноик», а эстетское – этакие философские размышления с экскурсами в самые потаенные уголки души вождя всех народов. Именно поэтому главный разоблачитель Сталина тех лет – шеф журнала «Огонек» Виталий Коротич – не взял статью Радзинского о Сталине в свой журнал.

Однако эти разоблачения оказались весьма востребованными несколько лет спустя, когда прежняя лобовая критика сталинского правления уже не воздействовала столь впечатляюще на россиян. Неслучайно, что когда в 1992 году Радзинский публично объявил о том, что собирается написать большую книгу о Сталине, ему позвонили из «Останкина» и сказали, что это зряшная затея: мол, эта тема уже не покатит. Но минуло каких-нибудь пять-шесть лет и уже сами телевизионщики предложили Радзинскому сделать на Первом канале цикл передач о Сталине в рамках его цикловой программы о тайнах мировой истории. И время выделили самое прайм-таймовое – в восемь вечера.

Радзинский использовал это время на славу – витийствовал так, что кровь стыла в жилах миллионов россиян, напуганных не столько жуткими историями о сталинских временах, сколько внешностью самого историка, голос которого то визжал как пила, то шипел как змея. Те, кто еще помнил советское ТВ, глядя на этого витию, с ужасом думали: двадцать лет назад эталоном рассказчика был глубокомысленный и интеллигентный Ираклий Андроников, теперь – визгливый и малосимпатичный Эдвард Радзинский. Но, как говорится, какие времена – такие и витии.

Отметим, что Радзинский еще в начале 90-х обратил на себя внимание англосаксов, которые включили его имя в энциклопедию «Выдающихся писателей ХХ века», изданную в Кембридже. Причем этой чести Радзинский удостоился не столько за свой писательский талант, сколько за свои либеральные политические воззрения, которые четко укладываются в стратегию многовекового противостояния англосаксов с Россией. Вот почему с легкой руки зарубежных идеологов к Радзинскому был приклеен титул «нового Карамзина». И он этот титул с особым усердием отрабатывает. Например, в цикле передач об Иване Грозном повторяет именно карамзинскую версию о «кровавом русском тиране». Хотя давно известно, что Карамзин построил свою версию на книге князя Курбского – изменника России.