Блеск минувших дней

Любовница вела свою военную кампанию: стать женой и добиться того, чтобы ее детей признали законными. Она продумала свою кампанию не менее тщательно, чем любой хороший полководец продумывает битву или осаду. Речь шла и о наследстве, иначе ведь и не бывает, правда? Не только мужчины думают о наследстве, а теперь, когда старший сын Теобальдо отправился на Восток, оно приобрело еще большее значение.

«Восток» означало «Сарантий», но некоторые считали, что это означает «смерть». Что Город Городов падет.

Ей, как, наверное, и всем остальным, было трудно представить, что такое сокрушительное бедствие может произойти в действительности. Бог такого не допустит, даже если его смертные дети почти ничего предпринимают, чтобы это предотвратить. Зато Джиневра отлично представляла, что может означать для нее и для ее детей смерть Труссио Монтиколы – конечно, если у Теобальдо нет еще одного сына, рожденного в браке. Будучи женщиной религиозной, она никогда не желала Труссио зла, но…

Вот почему Джиневра делла Валле ехала в карете, как жена, пусть даже не была ею, и радовалась поездке в Бискио на праздник и скачки, – а скуку можно и потерпеть.

Она надела свои лучшие драгоценности и по две смены дорогой одежды на каждый день, который они там проведут. Джиневра знала (разумеется, знала), что красива и что для Теобальдо это имеет значение. Имело значение и то, что Маттео Меркати, после того, как вернется в Ремиджио и закончит портрет Теобальдо, должен будет нарисовать ее портрет – это тоже о многом говорило. Меркати непредсказуем (как все художники), но знаменит. Еще один важный, красивый, тщеславный мужчина, хотя этого мужчину не интересуют женщины, которых он рисует. Он бы предпочел заполучить Теобальдо, а не Джиневру. Эта мысль ее позабавила.

Но внешний вид, положение, богатство, демонстрация богатства – все это важно. О своем статусе необходимо заявить, выставить его напоказ: драгоценное ожерелье, портрет, созданный знаменитым художником, непомерно шикарная свадьба дочери, пристройки к дворцу или строительство святилища. Люди должны знать, кто ты такой, – или каким себя выставляешь.

Поэтому у правителя Ремиджио – наверное, самого прославленного военачальника их времени, который мог бы взять жену из высокопоставленной семьи, – могут возникнуть трудности с женитьбой на своей давней любовнице.

Она имела более высокое происхождение, чем Тео, и он это знал, но семейство делла Валле не обладало властью, родство с ними никак не увеличивало его власть, а власть – это игра, в которую все они играют.

Джиневра знала свои карты в этой игре: он ее действительно любит, она родила ему двух сыновей, она очень хорошо его понимает, и, по-видимому, это его не огорчает, а придает уверенности. Некоторые мужчины, часто думала она, подобны нервным, горячим породистым жеребцам, и не только тогда, когда на них скачут в постели.

Теобальдо объяснил, на какие скачки они едут и чем эти скачки отличаются от большинства других, но разговор происходил после того, как они занимались любовью, а она часто не слишком ясно соображала в такие моменты. Может, это и не очень хорошо, но просто он, как любовник, доставлял ей глубокое удовлетворение, и Джиневра знала, что ему это нравится, льстит его самолюбию, а вот это уже было очень хорошо.

Джиневра услышала снаружи голоса. Мужские, сначала спокойные, потом раздраженные. Карета, в которой она находилась вместе со служанкой, была закрытой. Летом внутри было бы слишком жарко, но в это время года она отлично укрывала от ветра и солнца, а Джиневра старалась защищать свою светлую кожу. Но, сидя в этой карете, ничего не было видно, приходилось наклоняться вперед и откидывать боковую занавеску. Так Джиневра и сделала.

Приятно развлечься.

Коллючо, начальник пятерки выделенных ей охранников (она знала, что ему не нравится тащиться позади кавалькады, при карете и повозках) разговаривал с всадником, который, очевидно, догнал их и хотел проехать мимо. Коллючо был способным солдатом, он уже давно служил у Теобальдо, но он также – по мнению Джиневры – был еще одним самолюбивым, тщеславным мужчиной, из-за которого Теобальдо иногда проявлял худшие стороны характера.

– Я сказал, что мне нравится твой конь, – говорил Коллючо.

– А я вас поблагодарил, – ответил незнакомец.

Джиневра наклонилась дальше, чтобы его рассмотреть: Очень молодой, высокий, стройный; формально его нельзя было назвать красивым, но он отлично держался на гнедом коне, и у него был приятный голос.

– Ты, наверное, не понял, – сказал Коллючо. – Мои слова означают, что ты должен предложить мне коня, а потом мы договоримся о цене. Я буду справедлив.

– Не сомневаюсь, что будете, – сказал другой всадник. По его речи она догадалась, что он из Серессы, но там примешивался ещё какой-то выговор. – Не пристало офицеру правителя Ремиджио поступать несправедливо. Это плохо отразилось бы на его командире.

– Мне не нравится твой тон, – сказал Коллючо.

Джиневра уже слышала этот тон у самого офицера; он означал, что спокойной беседы не получится.