Блеск презренного металла

Одним словом, все мы находились в состоянии напряженного ожидания, когда в приемную редакции без стука ввалился мужчина лет пятидесяти, стриженный под машинку, с багровой морщинистой шеей и рыжей щеточкой усов под носом. Мужчина был одет в какую-то умопомрачительную косоворотку и полотняные белые брюки, а на голове у него красовалась старомодная шляпа из тонкой соломки. Он будто сошел с экрана — таких героев часто можно было видеть в фильмах пятидесятых годов о колхозной жизни: они там играют себе на уме завхозов и бухгалтеров-бюрократов, попадающих в разные комические ситуации. Вломившись в редакцию, этот человек окинул нас всех исподлобья цепким сердитым взглядом и недовольно рыкнул:

— Главный редактор есть тут?

Мы переглянулись, и я с некоторым сомнением произнесла:

— Допустим, я — редактор. А вы — Галабуцкий, насколько я понимаю?

Комический завхоз, наклонив голову, быстро подошел к столу и с размаху шлепнул по нему сложенной газетой. Совершив такой эффектный жест, он победоносно огляделся и веско сказал:

— Я — Пименов! И намерен требовать у вас сатисфакции по полной программе. Вот так вот!

Весь состав нашей редакции смотрел на этого непонятного человека, раскрыв рты. Во-первых, мы ждали Галабуцкого, а во-вторых, никто из нас и слыхом не слыхивал ни о каком Пименове. Между тем посетитель, не обращая ни на кого внимания, по-хозяйски рухнул в кресло, снял шляпу и принялся вытирать вспотевшую лысину клетчатым носовым платком. Его рыжие маленькие глазки сердито сверкали из-под кустистых бровей.

— А позвольте узнать, любезнейший, — деликатно произнес Сергей Иванович Кряжимский, — по какому поводу вы изволите требовать сатисфакцию?

Пименов зыркнул в его сторону быстрым взглядом и в величайшем волнении воскликнул:

— Ничего себе — по какому поводу! Да вы меня в своей газетенке оболгали! Выставили, можно сказать, на посмешище перед всей страной! А теперь притворяетесь невинными овечками? Не выйдет! Я вас всех выведу на чистую воду!

— Чего это мы вас оболгали? — враждебно спросила Маринка, которая чувствовала профессиональную антипатию к прорвавшемуся в редакцию скандалисту. — Выражения-то выбирайте! Здесь вам не полевой стан! — наверное, ей тоже пришли на память старые фильмы.

Гражданин Пименов обмахнулся старомодной шляпой и, грозно глядя на меня, ответил:

— Как же не оболгали? Просто-таки оклеветали, а не оболгали! Вон, полюбуйтесь! Что у вас в газетке написано? — он кивнул в сторону стола, где лежала брошенная им газета. — За это морду надо бить, уважаемые!

При этих его словах встрепенулся и придвинулся поближе наш редакционный фотограф Виктор, человек немногословный, но, как сейчас любят говорить, крутой, прошедший огонь и воду — в прошлом войсковой разведчик и участник в афганской войне. Кроме своей основной профессии, в которой Виктор, кстати, тоже был асом, он еще и осуществлял в редакции функции службы безопасности. Желающих бить нам морду он обычно брал на себя.

Его долговязая мрачная фигура произвела на разгневанного посетителя должное впечатление, и он, опасливо покосившись в сторону Виктора, чуточку сбавил тон.

— Пчеловод Пименов держит шесть ульев! — обиженно сказал он. — Это курам на смех! Но я не позволю над собой издеваться! Требую опровержения — не шесть, а шестьдесят шесть — так-то вот!

Даже у выдержанного Сергея Ивановича при таком заявлении беспомощно вытянулось лицо, а Маринка просто покраснела от злости и выпалила:

— Вам случайно не голову напекло? Что вы здесь плетете? Какие ульи? С какой стати мы будем писать про какие-то дурацкие ульи?

Пчеловод Пименов улыбнулся хитрющей улыбкой и погрозил Маринке толстым пальцем.

— Ульи дурацкие? — спросил он с сарказмом. — А медок-то любим трескать! А как он достается, медок, знаете?

— Послушайте! — вмешалась я наконец. — Насчет меда мы кое-что знаем, конечно. Но в своей газете этих вопросов мы практически не касаемся. У нас криминальное издание, понимаете? Нас интересуют убийства, ограбления, аферы… Так что, если вы до сих пор никого не прикончили, вряд ли мы станем о вас писать. Вы что-то перепутали, уважаемый!

Пименов вытаращился на меня с таким недоверием, словно я действительно предложила ему отправить кого-нибудь на тот свет. Он явно ничего не мог понять. Возникла неловкая пауза.

Но тут всех выручил курьер Ромка, наш семнадцатилетний стажер, который в глубине души считает себя великим сыщиком и будущей звездой криминалистики и журналистики вместе взятых. Ему одному пришло в голову заглянуть в скомканную газету, валяющуюся на столе.

— Позвольте! — воскликнул он удивленно. — По-моему, мы зря толчем воду в ступе. Вы ссылаетесь на эту газету? Но ведь это «Огни Тарасова», а вы сейчас находитесь в редакции газеты «Свидетель»! Вот и все недоразумение…

Гражданин Пименов недовольно покосился на нашего Шерлока Холмса и, не желая сдаваться, буркнул:

— Ну и что?

— Ничего себе — ну и что! — разгневанно фыркнула Маринка. — Редакция «Огни Тарасова» этажом выше. Вот туда и отправляйтесь и не морочьте нам голову!