Блеск презренного металла

Еще раз смерив меня скептическим взглядом, Старостин быстро спросил у моего конвоира, где тот меня нашел и был ли там еще кто. Выяснив, что я попалась одна, Андрей Петрович, кажется, успокоился и, кивнув на собак, сообщил с видимым удовольствием:

— Нравятся? Замечательные сторожа! Разгуляй и Микки. Не пытайтесь от них убежать — чревато.

Я подумала, что мое молчание становится неприличным, и сказала:

— Не собираюсь никуда бежать. С какой стати?

Старостин посмотрел на меня тяжелым взглядом и задумчиво кивнул.

— Ну да! Куда бежать? — двусмысленно проговорил он. — Да и, как говорится, долг платежом красен, верно? Ваших котлет я не могу забыть до сих пор. А вы, наверное, проголодались, путешествуя по лесам? Правда, в вашей машине мы нашли обглоданную буханку хлеба, но я не поверил, что это сделали вы. С вами наверняка был мужчина, правда? Смекалистый мужик, деловой! Сразу сообразил что к чему. Теперь у нас на машине изорваны покрышки и поврежден масляный фильтр. Уж не говорю, что стекло вдребезги…

Ага, подумала я, значит, руки он поранил о стекло — выходит, сам пустился на поиски, волновался.

— У вас претензии? — удивилась я. — Какое совпадение — моя машина тоже пострадала.

— А я в курсе, — спокойно ответил Андрей Петрович. — Говорю же, мы нашли вашу машину. Но должен заметить, уважаемая Ольга Юрьевна, вы сами виноваты. В погоне за сенсациями вы забываете об осмотрительности.

— Есть грех, — согласилась я. — Но ведь трудно предусмотреть, что в обычном русском лесу могут быть расставлены капканы на автомобили!

— Может быть, кто-то просто пошутил? — негромко сказал Старостин, глядя на меня сквозь стекла очков непроницаемым взглядом. — Вы же вот решились повторить шутку. Видимо, она показалась вам достаточно остроумной…

— В таком случае почему не предположить, что мы здесь ни при чем? — сказала я. — Скажем, тот же самый шутник, что вывел из строя нашу машину, просто решил продолжить веселье…

— Хорошо, будем считать именно так, — ровным голосом произнес Старостин. — В конце концов, это ничего не меняет. Автомобили нуждаются в ремонте. «Волгой» мои ребята сейчас займутся, а вот ваша машина, боюсь, застряла тут надолго. Сами понимаете, с запчастями здесь туго.

— Но связь с городом, я надеюсь, у вас имеется? — спросила я.

Андрей Петрович с сожалением покачал головой.

— Увы, у нас здесь нет даже электричества, Ольга Юрьевна! — сказал он. — С закатом солнца все погружается просто-таки в библейскую тьму. Зато именно здесь начинаешь в полной мере осознавать свою истинную цену, свои бессилие и ничтожество перед огромным безжалостным космосом, Ольга Юрьевна, на фоне которого мы — просто песчинки.

— Со времени нашей последней встречи ваш ораторский дар стал еще мощнее и красочнее! — похвалила я. — От картины, которую вы нарисовали, просто мороз пробирает. Не понимаю, как вы-то здесь живете? Каждую ночь чувствовать себя песчинкой, а днем приглядывать, как бы какой шутник не набросал на дорогу гвоздей…

— Мы не просто живем, Ольга Юрьевна, — важно ответил Старостин. — У нас здесь община.

— Ах, вот как? — иронически сказала я. — Ну, это многое объясняет… Толпой-то конечно, веселее!

— Именно что не толпой, — строго возразил Старостин. — И собрались мы здесь как раз для того, чтобы преодолеть страх, чтобы преодолеть разброд в душах, чтобы найти наконец верный путь во тьме…

— Ну, слава богу! — сказала я с облегчением. — Кажется, это то, что мне нужно. Дорога в неведомую страну Шангри-Ла — это ваша затея? Туда, где все светлые души сольются в экстазе? А вы кто же в этой доморощенной системе — гуру, наместник бога в сосновом бору, мессия?

— Ольга Юрьевна! — с тихим упреком произнес Старостин. — Я просто учитель. Вы же знаете! А кроме того, вы уже могли убедиться в моем принципиальном неприятии такого явления, как сектантство. Поэтому ваши странные намеки о мессианизме, о какой-то неведомой стране вызывают у меня, мягко говоря, недоумение…

— Чем же вы в таком случае здесь занимаетесь? — спросила я. — Что за община такая вдали от людских глаз?

Андрей Петрович улыбнулся краем губ. Улыбка вышла у него совсем невеселой — я бы сказала, серьезная это была улыбка.

— С удовольствием расскажу вам об этом, — пообещал он. — Но давайте зайдем сначала в дом. Вы и так натерпелись от здешней, гм… фауны. Да и проголодались, наверное?

Меня не слишком тянуло в этот странный дом с решетками на окнах, да и аппетита у меня не было совершенно, но предложение Старостина по тону больше напоминало приказ, а весомость приказа усиливалась присутствием Микки, Разгуляя и мрачного субъекта с двустволкой под мышкой.

Но, похоже, и этого показалось мало Андрею Петровичу, потому что в подкрепление своих слов он взял меня под руку своей мощной ладонью и без затей направил меня к дверям двухэтажного строения, в котором, как я теперь заметила, даже стекла в окнах присутствовали только на втором этаже.