Блеск тела

– Ну что, поехали? – спросил всех дед Брюсли, пряча коньяк в пакет.

– Я вот все думаю: «А что мне там делать?» – вдруг проговорила Морковка.

– Вы на Мишке, что ли? – выглянув в окошко и разглядев грязно-желтую маршрутку, пропищала продавщица. – Вы правильно говорите, девушка. Не ездите туда. Мужики ведь! У них как? Найдут какую-нибудь, прости Господи, оторву, и будут ее во все места сношать! Что я на мальчишниках не была, что ли? Пойдемте лучше со мной на девичник к Дианке Перерослой. Там и подождете.

Морковка заинтересовалась:

– А это далеко?

– Да там же! Рядом. Они ведь соседи. Вадик с Дианкой-то. С малолетства он ее за косы таскал, а она ему щеки царапала. Вечно как кошка с собакой грызлись. А теперь в субботу регистрация. Сейчас магазин закрою на переучет и поедем. Я вас с нашими девчатами познакомлю. Меня Вера зовут.

Очкарик предупредил Морковку:

– Смотри, Алёна, не потеряйся. Попутаешь, как на заправке.

Морковка беспечно отмахнулась от него:

– Я вас по бейсболкам узнаю, мальчики. Вы только их не снимайте.

– А деда Брюсли?

– По лысине. У него на голове пять волосинок осталось.

Дед Брюсли возмущенно посмотрел на Морковку, пригладил ладонью пять коротких седых спиралек на макушке, но промолчал. Дослушав до конца «Посмотри, какое лето», продавщица выключила радио, вышла вместе с покупателями на крыльцо и заперла свою избушку на курьих ножках об одном окошке большим ключом. Потом все направились к микроавтобусу, в котором скучали Миша-Манучехр, Доброе Утро и Манчестер.

– Чего вы так долго? – нетерпеливо спросил Доброе Утро, когда пассажиры расселись по местам. – Мне уже несколько раз звонила знакомая. Та самая, которая попросила отвезти дядю Васю в Москву.

– Ну вот! Началось в деревне утро. И что ей надо? – недовольно пробурчала Морковка. Доброе Утро пожал пухлыми плечами.

– Я ничего не понял. Связь очень плохая.

Продавщица вмешалась в разговор:

– У нас сотовый телефон нормально берет только на горушке за деревней. Возле кладбища. Туда даже участковый Пал Палыч бегает, когда начальству нужно позвонить.

– Это где источник с минеральной водой? – спросил дед Брюсли.

– Источник под горушкой. А на самой вершине телефон хорошо работает.

– Придется мне туда топать, – с кислым видом проговорил Доброе Утро.

– Наверное, и мне стоит с тобой пойти, – нерешительно сказал Очкарик.

– А тебе зачем? – удивился Доброе Утро.

– В «кулёк» позвонить. Предупредить, что на пересдачу не приду.

– Погоди раньше времени «очком» играть, – попытался успокоить Очкарика дед Брюсли. – До Москвы осталось всего четыре-пять часов хода. Если до вечера мою «ласточку» починят, то к ночи мы доберемся до столицы, переночуем у Морковкиной родственницы и завтра вернемся в Питер. В котором часу у тебя пересдача?

Очкарик вздохнул.

– С утра. Не успеем. Да я еще и не учил ничего.

– Учение непальских мудрецов гласит: «Жизнь не спросит, что ты учил. Жизнь спросит, что ты знаешь», – назидательно произнес дед Брюсли и посмотрел на Манчестера, который, пристроив голову на плечо Доброго Утра, тусклыми роговицами созерцал спину таджика Миши.

– Я ничего не учил, потому что у меня нет конспекта, – объяснил Очкарик.

– А почему у тебя нет конспекта, горе-студент? – тут же прицепилась к нему Морковка.

Очкарик снисходительно посмотрел на девушку.

– Его нет потому, что мне некогда было ходить на лекции.

– А почему ты не взял конспект у кого-нибудь из однокурсников? – не отставала Морковка.

Очкарик нервно поправил очки.

– Мне никто конспектов не дает. Они все противные.

– А почему ты не взял учебники в библиотеке? – не сдавалась Морковка.

Очкарик удивленно посмотрел на девушку и с возмущением сказал:

– Я считаю, что брать учебники в библиотеке – это нечестно!

– О, Господи! Это почему же?

– А зачем тогда лекции?

Логический круг намертво замкнулся. Морковка обессилено замолчала, отвернулась к окну, вставила в уши наушники. На время она ушла из этой реальности в бушующий мир говнорока. Миша врубил на полную мощность магнитофон и покатил по деревне, одним ухом слушая указания писклявой продавщицы, а другим – чудовищно назойливый родной напев.

6. В раю

Домишко Вадика Печенкина был такой старый и ветхий, что хотелось застраховать свою жизнь и здоровье, прежде чем в него входить. Мальчишник пел и гулял. Даже на улице была слышна протяжная застольная песнь, доносящаяся изнутри. Пьяные голоса нестройно выводили заунывный экспромт о том, как глухонемой Стенька Разин утопил в Волге персидскую сучку Анну Каренину.

Внутри домишко походил на кротовую нору и состоял из цепи маленьких темных комнатушек соединенных между собой узкими коридорами. В целом, все это создавало безнадежный лабиринт. Тем не менее, участники автопробега довольно скоро оказались в помещении, в котором происходило мероприятие. Первым уверенно шагал таджик Миша, за ним семенил дед Брюсли с коньяком и спорышем, а замыкал Манчестер, висящий на плечах Очкарика и Доброго Утра. Морковка отсутствовала. Она, ведомая продавщицей Верой, отправилась в соседний дом, где собрались бухаловские девчата пропивать свою подружку Дианку Перерослую.