Блестящая будущность

Онъ уже совалъ въ ротъ мясо, точно человкъ, который торопится его куда-нибудь запихать, а не то, что състь; но тотчасъ же вынулъ его изо рта и отпилъ водки. Онъ такъ сильно дрожалъ всмъ тломъ, что ему трудно было держать горлышко бутылки между зубами и не разбить его.

— Я думаю, что вы схватили лихорадку, — сказалъ я.

— И я того же мннія, мальчикъ, — отвтилъ онъ.

— Здсь очень нездорово, объяснилъ я ему. Вы лежали на болот, а отъ этого длается лихорадка, а часто и ревматизмъ.

— Я все же успю позавтракать, прежде чмъ они меня отправятъ на тотъ свтъ, — сказалъ онъ. — Я позавтракаю, хотя бы меня посл того повсили вонъ на той вислиц, за батареей. До тхъ поръ я справлюсь и съ лихорадкой, честное слово.

Онъ глоталъ за разъ и котлету, и мясо, и хлбъ, и сыръ, и пирогъ; и все время недоврчиво оглядывался и часто прислушивался, даже переставалъ при этомъ жевать. Дйствительный или воображаемый шумъ на рк или мычаніе скота на болот заставили его вздрогнуть, и онъ вдругъ проговорилъ:

— Ты не обманщикъ, пострленокъ? Ты никого не привелъ съ собой?

— Нтъ, сэръ! Нтъ!

— И никому не поручилъ слдовать за собой?

— Нтъ!

— Хорошо, сказалъ онъ. Я врю теб. Да и былъ же бы ты прямой негодяй, если бы въ твои-то годы сталъ помогать ловить несчастную тварь, замученную до смерти, злополучную тварь!

Что-то хрустнуло у него въ горл, точно у него тамъ былъ механизмъ въ род часовъ, которые собирались бить, и онъ провелъ оборваннымъ, грубымъ рукавомъ но глазамъ.

Сострадая его огорченію и слдя глазами за тмъ, какъ онъ уплеталъ пирогъ, я осмлился сказать ему:

— Я радъ, что онъ вамъ по вкусу.

— Ты что-то сказалъ?

— Я сказалъ, что я радъ, что пирогъ вамъ по вкусу.

— Спасибо, мальчикъ. Да, онъ вкусный.

Я часто наблюдалъ за пашей дворовой собакой, когда она ла, и замтилъ ршительное сходство между тмъ, какъ она ла и какъ лъ этотъ человкъ. Вс ухватки у него были ршительно собачьи.

— Я боюсь, что вы ничего ему не оставите, — сказалъ я застнчиво, посл молчанія, во время котораго я колебался, сдлать ли мн это замчаніе, или нтъ, считая его не совсмъ вжливымъ. — Въ нашей кладовой, гд я это взялъ, больше ничего не достанешь.

Только увренность, что это такъ на самомъ дл, вынудила у меня такое признаніе.

— Оставить для него? Для кого это? — спросилъ мой новый, пріятель переставая жевать корочку пирога.

— Для молодого человка. Вы говорили, что онъ прятался вмст съ вами.

— Охъ, да! — произнесъ онъ, съ чмъ-то, похожимъ на смхъ. — Ему? Да, да! Онъ не голоденъ.

— А мн показалось, что онъ очень голоденъ, — замтилъ я.

Человкъ пересталъ сть и поглядлъ на меня съ зоркой внимательностью и величайшимъ удивленіемъ.

— Теб показалось? Когда?

— А вотъ сейчасъ.

— Гд?

— Вонъ тамъ, — указалъ я:- я видлъ, какъ онъ качался во сн, и думалъ, что это вы.

Онъ схватилъ меня за шиворотъ и такъ взглянулъ на меня, что я подумалъ, что къ нему вернулась первоначальная мысль перерзать мн горло.

— Онъ одтъ, знаете, какъ вы, но только въ шляп,- объяснялъ я, трепеща, — и… и… — мн хотлось высказать это какъ можно деликатне — и съ… такой же охотой пость. Разв вы не слышали, какъ палили изъ пушки, вчера ночью?

— Значитъ, палили! — пробормоталъ онъ, про себя. — Но этотъ человкъ… ты не замтилъ въ немъ ничего особеннаго?

— У него большой синякъ на лиц,- отвчалъ я.

— Неужто здсь? — воскликнулъ человкъ, безжалостно ударивъ себя лвой рукой но щек.

— Да! тамъ!

— Гд онъ? — Онъ сунулъ остатки съсгнаго себ за пазуху. — Покажи мн, куда онъ пошелъ? Я задушу его, какъ собаку. Проклятая цпь на ног! Давай поскоре пилу, мальчикъ.

Я показалъ, въ какомъ направленіи скрылся другой человкъ, и сказалъ, что мн пора итти, но онъ не обратилъ на мои слова никакого вниманія; я подумалъ, что всего лучше мн удрать. Убгая, я видлъ, какъ онъ наклонился надъ своимъ колномъ и пилилъ цпь, бормоча нетерпливыя ругательства. Послднее, что я слышалъ, когда остановился среди тумана и прислушался, былъ звукъ пилы.

ГЛАВА IV