Блёстки (СИ)

- В отличие от тебя, с моей совестью все в порядке, по крайней мере, она у меня есть, а не атрофировалась как у некоторых... – фыркнул я и надул губы. Билл смотрел на меня игриво и ехидно улыбался, крутя в руках телефонную трубку.

- Хочешь поругаться? – Не меняя игривого выражения, спросил Билл, вопросительно приподняв бровь.

- Нет... – Буркнул я и опустил глаза, смотреть на этого стервеца, соблазнительно стреляющего глазами, не было никаких сил.

- Вот и не бурчи тогда. Предлагаю вечером пойти в клуб, хочешь?

Если быть до конца откровенным, ни в какой клуб мне идти не хотелось. Хотелось побыть с ним наедине: валяться в постели, есть чипсы, пить вино и тр*хаться...

- Почему бы нет... – несмотря на свои желания, ответил ему я, пожав плечами.

- Тогда решено. Вечером идем развлекаться, а сейчас я должен сделать еще кучу дел, провести пару встреч... – скороговоркой проговорил Билл.

Я тяжело вздохнул и, чуть кивнув в ответ, направился в кухню, решив обожраться с горя.

- Том? – окликнул меня Билл, когда я был уже в дверях. Повернувшись, я взглядом побитой и оттого обиженной на весь свет собаки, посмотрел на своего мучителя.

- Ну, что ты дохлый-то такой, Томми? Встрепенись, вечером я обещаю тебе приятный сюрприз... – многозначительный взгляд Билла не оставлял сомнений в том, какого рода сюрприз меня ждет. Вот же гад, умеет простимулировать, когда надо!

- Жду – не дождусь, – не сумев сдержать котячью улыбку, промурлыкал я, вызвав у гадюки ехидный смешок.

Я весь извелся, пока дождался вечера. Телевизор оказался не способен отвлечь меня от мыслей о Билле, выходить на улицу не хотелось, поэтому я решил достать звонками Андре. Андреас, обычно стойко терпевший мои душевные изыскания, на этот раз взбесился моими стенаниями как-то уж слишком быстро. И, вместо того, чтобы отвлечь от плохих мыслей, угнетал еще больше своим ором, поспособствовав появлению у меня комплексов, словами, что я идиот, и вообще не понятно, что в таком полудурке нашел такой ангелок, как Билл. Сильно обидевшись на друга, я бросил трубку и пошел мучиться в кухню. Там мне всегда страдалось особенно хорошо, наедине с холодильником и его содержимым я мог страдать душой часами. Но даже там время тянулось бесконечно долго. Меня бесила собственная мягкотелость и нерешительность. Нужно было понять, как быть дальше, но думать не хотелось, хотелось только жалеть себя и винить во всех смертных грехах гадюку.

Когда я, наконец, услышал звук открывающейся входной двери, состояние у меня было уже порядком вздрюченное, нервное и депрессивное одновременно. Билл же сиял широкой улыбкой и выглядел крайне довольным. Ему хватило одного взгляда на меня, чтобы мгновенно перестать улыбаться.

- Ну, и что с нами на этот раз? – Сложив руки на груди, как-то агрессивно спросил Билл, заставляя меня вскипеть.

- С нами все отлично! – Всем своим видом показав, что “не отлично”, в тон ему ответил я. Очень хотелось, чтобы этот черствый гад понял мое состояние, подошел, поцеловал, сказал, что никуда от меня не уедет, и приласкал. Но Билл не был собой, если бы все пошло по задуманному мной сценарию. Поэтому все пошло по диаметрально противоположному. Лицо гадюки стало стервознее обычного, глаза хищно сощурились, и весь его вид говорил, что сейчас я сильно пожалею о своих словах.

- Я собираюсь хорошо провести этот вечер, без истерик в твоем исполнении! Поэтому если хочешь пойти со мной в клуб, приведи себя в порядок, сотри с лица это жалкое выражение, и через час я жду тебя внизу!

Я даже не мог предположить, что его слова могут так больно ранить. Мне казалось, я привык к его вечным подколкам и нападкам, мне казалось, я перестал реагировать на постоянные провокации, но последние события и мое к нему чувство заставило меня открыться. Я вдруг понял, что стою сейчас перед ним совершенно беззащитный, без своего обычного налета по*уизма и показной бравады. Я оказался не готов к очередному удару, и он воспользовался этим, болезненно ужалив в самое сердце. И почему я решил, что если влюбился, то и он чувствует ко мне то же самое? Господи, как же глупо я купился!

- Боюсь, тебе придется веселиться одному... – срывающимся на хрип шепотом сказал я и, стараясь не смотреть на Билла, пошел из комнаты прочь. Но далеко уйти не успел, почувствовав на плечах сильные руки,  тянувшие меня на себя, и жаркий шепот в ухо:

- Том, мне не хочется веселиться одному. Мне теперь вообще ничего одному не хочется.

- С*ка...  Зачем ты тогда так со мной?... – Я невольно всхлипнул. Было так обидно, но и хорошо одновременно, что я даже не вырывался, обмякнув в его руках.

- Мы же договорились, что не будешь сходить с ума, а ты опять за свое...  Прости, я не привык утешать, не привык потакать людским слабостям. – Билл прижимал меня сильнее, чувствуя, как его слова влияют на меня двояко, мне хотелось наорать на него и вырваться, и понять и простить одновременно.