Блин - охотник за ворами

– Я вам расскажу одну историю, – начала мама. (С самого начала было ясно, что чаепитие без нотаций не обойдется.) – Есть у нас в Москве такой Ян Яныч с говорящей фамилией Воор-Воорт. Он скупщик краденого, или, попросту говоря, барыга. Есть вор-рецидивист Ноздря, большой специалист по музеям и церквам. Так вот, представьте, на следующий день после ограбления музея поступает к нам сообщение, что Ян Яныч с Ноздрей сидят в дорогом ресторане «Космос». Причем Ноздря угощает и подзывает к столику еще пару своих дружков. А когда приходит пора платить, он достает из кармана толстенную пачку денег и хвастается дружкам, что обделал жутко выгодное дельце. При этом Ян Яныч загадочно улыбается… Шарапов, ваши действия?

Шарапова поблизости не наблюдалось, и за него ответила Ирка:

– Проверить их алиби.

– …И мы начинаем проверять их алиби, – подхватила мама. – Оказывается, что вечером накануне ограбления Ноздря сидел с приятелями в дешевой кафешке, не пил и ушел раньше обычного. А Ян Яныч позвонил женщине, которая ходит к нему убираться, и сказал, чтобы сегодня вечером она не приходила… И складывается такая ясная картина, что впору брать Яна Яныча с Ноздрей и делать у них обыск.

– Я все поняла, кроме уборщицы, – призналась Ирка.

– По нашей версии, Ян Яныч не велел ей приходить, потому что в тот вечер ждал к себе домой Ноздрю с ворованными картинами, – пояснила мама. – Василенко, сослуживец мой, хотел сразу их брать. Боялся, что Ян Яныч успеет сдать картины. А я говорю, нет, давай разберемся. Установили за ними наблюдение и увидели, что Ян Яныч переезжает на новую квартиру. Сразу стало ясно, почему он уборщицу не звал. А откуда квартира? Да Ноздря ему продал. Папа у него был дипломатом, а сыночек стал наркоманом, потом вором… Короче говоря, папа умер, не дожив до старости, Ноздре досталась его квартира, и он ее продал Ян Янычу. Только и всего, – заключила мама. – А казалось-то, что мы вот-вот схватим воров! Столько совпадений! Хотя на самом деле совпадение было одно и случайное: все это произошло в те же дни, что и кража из музея.

Блинков-младший понял, что мама сейчас выведет из своего рассказа мораль. Взрослые без этого не могут. И точно:

– Вы должны понять, ребята, что нельзя хвататься за первую попавшуюся версию. Наверное, Демидова неприятный человек. В этом я вам верю, хотя сама ее не видела. Но я не могу сажать в тюрьму всех людей, которые вам неприятны… Разве что вы очень попросите и пообещаете учиться на пятерки, – добавила мама и подмигнула Ирке.

Эта дуреха захихикала. Как мало нужно девчонкам! Дали ей конфетку, пошутили с ней, и она уже смеется. А то, что воры останутся безнаказанными, ей уже все равно!… Блинков-младший подумал и решил не спорить с мамой. Пусть говорит что хочет. Он знает, что делать!

– У каждого преступления должен быть мотив, – продолжала мама. – Состояние госпожи Демидовой оценивается в десять миллионов долларов. Если ее поймают на краже, то имущество конфискуют. Картины застрахованы на четыре миллиона. Допустим, она в сговоре с этим господином Шварцем. Что он может ей пообещать? Ну, никак не больше миллиона. По-вашему, Демидова станет рисковать десятью миллионами ради одного?! Нет, ребята, это не версия, а фантазия.

– Мы все поняли, Ольга Борисовна, – сказала Ирка таким кротким голосом, что мама умильно улыбнулась.

А Ирка, прикидываясь Красной Шапочкой, замямлила:

– Ольга Борисовночка, ну что мы будем дома в жару сидеть?! Можно мы хоть во дворе поиграем?

– Идите, – смягчилась мама. – Только в это дело больше не лезьте. Нам с Иваном Сергеевичем достаточно ваших подвигов на крыше.

Блинков-младший сообразил, что зря ругал про себя Ирку. Она осталась на его стороне.

Глава XXV СДАТЬСЯ? НИКОГДА!

Надеюсь, никто не думает, что проницательный и отважный восьмиклассник отступился?! Нет, нет и нет! Он был уверен в своей правоте. Теперь он точно знал, зачем преступникам альбом Ларисика.

Несколько лет назад Шварц или его подручные подделали «Козу» и другие картины, срисовав их с черно-белых фотографий. Искусствоведы признали, что это подлинные работы Ремизова. И тут какой-то немецкий «Илья Ильич», специалист по фотопленкам, сказал Шварцу, что на картинах перепутаны цвета.

Перерисовывать подделки заново было уже поздно. Их многие видели. Но можно было уничтожить альбомы с фотографиями подлинных картин Ремизова!

И преступники начали охоту за пятью альбомами.

За два года четыре альбома были уничтожены. Оставалось добраться до последнего, Ларисикино-го. (О том, что в архивах контрразведки сохранился шестой альбом, никто не знал.)

Господин Шварц подошел к финалу своей многолетней игры. Он любезно одолжил свои фалыпаки для выставки в музее Юрия Ремизова. О, это был тонкий план преступного гения! Профессор Мори-арти сдох бы от зависти к господину Шварцу!