Блины-былины

В честь такого события в деревне устроили праздник, а Иван лично напек румяных блинов. От имени всех жителей Афанасьевич поблагодарил гостя за спасение от злого великана, несколько старушек в зеленых платках даже расплакались, от счастья конечно же. А потом все ели блины да нахваливали, уж больно они были вкусными. На следующий день Иван отправился в путь, и единственное, о чем попросил жителей деревни, так это пополнить его запасы соли и черного перца.

Гора блинов

Хотите верьте, хотите нет, а дело было так. Шел как-то Иван Кашевар по лесу, смотрит, сокол в силки попал. Выбраться не может, только крыльями бьется, да все без толку, петля накрепко шею затянула, никак не освободиться.

— Помогу, — подумал Иван.

Подошел к пернатому пленнику. Увидел сокол человека, испугался, пуще прежнего стал крыльями махать.

— Ну, ну, соколик, ты не бойся, я тебя не обижу, вижу в беду попал, а я тебя из беды спасу. — Иван говорил тихо, ласково, сокол и успокоился. — Не пристало птице вольной на привязи сидеть. Сейчас я достану нож, и освобожу тебя, ты только не бойся.

Иван снял свою котомку, достал из кармашка нож, осторожно перерезал веревку и распустил петлю в которую угодила птица. Сокол тут же расправил крылья и взлетел вверх.

— Лети, лети, — улыбнулся Иван, — да будь острожен, не попадись в следующий раз, а то меня рядом может и не оказаться.

Да только сокол сразу не улетел, а спустился вниз, сел на ветку, и молвил человеческим голосом:

— Спасибо тебе, добрый человек, ты мне помог, и я тебе помогу. Если будет нужна помощь, ты только свистни, да взмахни вот этим пером, и я тут же прилечу.

Сказал он это, взмыл вверх и скрылся высоко в облаках, а с неба, прямо в руки Ивану опустилось соколиное перо.

— Вот уж диво, так диво, — сказал Иван, положил перо в свой заплечный мешок и пошел дальше.

Долго ли шел, коротко ли, да слышит, рев в чаще лесной, и не рев даже, а скорее плачь. Подошел поближе, видит между двух берез яма глубокая, а в яме медведь, в ловушку угодил, выбраться не может.

— Помогу, — подумал Иван.

Медведь, завидев человека, принялся лапами размахивать да реветь еще громче.

— Эй, косолапый, ты не злись, не моих это рук дело, я помочь тебе хочу, из ямы вытащить, ты только как выберешься, смотри меня не задери.

Медведь услышал эти слова, и немного успокоился, уселся на дно ямы, да смотрит на Ивана.

— Значит договорились, — сказал Иван и осмотрелся, осталось придумать, как зверя вызволять.

Увидел Иван рядышком засохшее дерево, ветки торчат в разные стороны, листочков нет. Подошел к нему Иван, постучал по стволу, прислушался, крепкое еще, не успело все иссохнуть. Невысокое, но в два обхвата точно, а значит и медведя должно выдержать

— Ты то мне и поможешь косолапого спасти.

Снял котомку, достал топорик, и принялся рубить. Медведь сидит, видит только, как щепки над ямой пролетают.

— Потерпи, Потапыч, еще немного, и вызволим тебя.

И правда, не прошло и часу, как Иван срубил дерево, подтащил ствол к краю ямы и спустил его вниз.

— А теперь взбирайся поскорее.

Медведь так и сделал. Не смотри, что большой и неуклюжий, это только с виду, раз-два, и вскарабкался по стволу наверх. Только из ямы выбрался, как принялся по траве кататься, а потом прижался спиной к березе, и давай спину чесать. Иван смотрит на косолапого, смеется, уж больно он ему дитя малое напомнил. И только он так подумал, как медведь заговорил с ним человеческим голосом:

— Спасибо тебе, добрый человек, спас ты меня, и я тебя, коли помощь моя будет нужна, спасу. Ты только ногой о землю топни, да в грудь кулаком ударь, и я тут как тут.

Сказал он это, да и скрылся в чаще лесной.

— Вот уж диво, так диво, — сказал Иван, положил топорик в мешок и пошел дальше.

Долго ли шел, коротко ли, да вдруг слышит, кто-то на помощь кличет:

— Спасите, люди добрый, помогите!!!

— Помогу, — подумал Иван, и побежал со всех ног на голос.

— Помогите!!!

Пробежал он с полверсты, и очутился на поляне. Смотрит, дом стоит, крыша недостроенная, а с самого верху, мужичок вниз головой на веревке повис, из стороны в сторону раскачивается, да на помощь зовет. Поднялся Иван на крышу, отвязал веревку, да и спустил бедолагу вниз, на землю.

Познакомились, разговорились.

— Ох, уж и не знаю, как тебе благодарить.

— Да чего уж там, Федор Степаныч, не стоит, — улыбнулся Иван. — Услышал я крик о помощи, вот и помог, а как же иначе.

— Да я, понимаешь, — говорит мужичок, — каменщик, дома строю, вот решил, пора и себе жильем обзавестись. Осталось крышу доделать, и вот тебе незадача, ветер подул, нога у меня на черепице поехала, и кубарем я вниз покатился. Слава Богу, этой самой ногой за веревку-то и зацепился, а дальше ты уже знаешь.

— Вы уж поосторожнее, — сказал Иван.

— Тридцать лет делом этим занимаюсь, еще мой отец и дед возведением домов себе на хлеб зарабатывали, а тут, такая оплошность. Дал я маху, хорошо ты на помощь пришел, а то так бы и висел вверх ногами.

— От всего не убережешься, и уж тем более от ветра, — заметил Иван.