Блистательный Двор

От одной только этой мысли меня охватывала усталость: ведь я столько часов работала не покладая рук! За последние пару недель мы оба втянулись в процесс золотоискательства. У меня на ладонях появились мозоли, а когда мне на глаза попалось зеркало, то я опять убедилась в том, что шляпа не слишком хорошо защищала меня от прямых солнечных лучей.

– Мое приобретение окупится, – пояснил мне Седрик. – Оно элементарно устроено: надо лишь установить его в реке, и оно само просеет золото! Мы получим целую гору песка!

– Звучит соблазнительно, – согласилась я. – Но иногда мне кажется, что на этом прииске золота ровно столько, чтобы внушить нам ложные надежды. Похоже, мы не сумеем быстро погасить наш долг. Значит, Уоррен – парень не промах!

– Вполне вероятно, – буркнул Седрик, однако добавил оптимистичным тоном: – Я уверен, что нам надо перепробовать любые методы. Если Уоррен рассчитывал, что мы сдадимся в первый же месяц, то он глубоко ошибался. Мы справимся с проблемами, ну а Уоррена ждет сюрприз!

Но на следующий день я осталась на ферме помогать по хозяйству. Работы у Маршаллов было невпроворот, что наводило меня на размышления. Если бы мы с Седриком смогли поселиться в Вестхэвене, жизнь там была бы примерно такой же, как и в Хэдисене. Мы бы стали поселенцами на осваиваемой территории и жили бы в весьма скромном домишке безо всяких слуг. Когда я приехала в «Голубой ключ», то была очень наивна и толком не представляла, как трудятся простолюдины. Зато сейчас я набралась опыта и научилась таким вещам, о которых даже не подозревала в Осфро.

А еще я убедилась в том, что мое аристократическое образование не имеет особого значения для моих учеников. Дети Маршаллов росли, вообще не посещая школы, и рано начали работать. Я обучала их чтению и арифметике. Это дарило мне новое понимание мира – я не переставала удивляться тому, как много непохожих друг на друга людей его населяют.

Вот что занимало меня в тот день, когда Седрик забрал меня на прииск, возвратившись из Белой Скалы. Заметив мою задумчивость по время езды на старушке Лиззи, он поинтересовался, в чем дело.

– В Хэдисене тяжелее, чем я могла вообразить, – призналась я, пытаясь говорить доходчиво. – Но меня это не всегда огорчает. Я почти полюбила здешние края. Мне пришлась по душе тишина, да и природа в Хэдисене чудесная. И мне нравится, что здешние люди стараются стать лучше. Сложно объяснить… Но в Блистательном Дворе нас превращали в жемчужин и учили притворяться, а в Хэдисене все делается по-настоящему, безо всяких прикрас. Конечно, ничто не длится вечно, и поселенцы тоже когда-нибудь изменятся. В данный момент речь идет только о выживании, но в будущем в Хэдисене расцветут искусство и образование, как было и в моем родном Осфро. Меня радует то, что я принимаю в этом участие!

Седрик наклонился и нежно поцеловал меня в шею.

– В Вестхэвене будет еще лучше. Решимость, которую демонстрируют в Хэдисене, поистине прекрасна, но ей недостает свободы мысли и веры, которые обеспечит Вестхэвен. Чтобы выживать, нужны разум и телесная сила. – Он отодвинулся и запустил руку себе в карман. – Кстати, когда я был в городе, то получил письмо на твое имя. Оно от Тэмсин!

Я принялась читать его на ходу.