Блистательный Гильгамеш

- Это опять ты! - удивился Гильгамеш. - Откуда ты взялся, Аннабидуг? Ты должен быть в школе. Я смотрю, кто-то, похожий на тебя, рубит тростник. - Так говорил Гильгамеш и был он спокоен, словно тигрицы на него нападают каждый день. - Не кричи громко, а то услышит Бирхуртур, я же хочу сам поразить ее.

Вот что значило быть настоящим царем!

- Думаешь, она прыгнет? - спросил он также спокойно.

Тигрица замерла. Ее, видимо, обескуражило то, что нас оказалось двое.

А тут и Бирхуртур с Отцом школы увидели нас. Бирхуртур бросился на тигрицу со своим мечом, но еще мудрее поступил Отец школы. Он просто забил в барабан.

Барабанный бой был столь оглушителен, что тигрице это не понравилось и она медленно повернулась в сторону зарослей, а потом бросилась туда, уже не скрывая ужаса.

- Надо сказать охотникам, пусть изловят ее, - проговорил Бирхуртур.

Они с Гильгамешем покинули нас, а Отец школы устало произнес:

- Я только собрался заговорить о крыше и глине...

На бой барабана сбежались ученики. И наш учитель, проверив, что все мы на месте, повел нас в город, даже не собрав тростник. Он боялся, как бы тигрица не надумала вернуться.

В то время каменной стены вокруг Урука еще не было, ее построили по велению Гильгамеша, а вокруг города был выкопан неглубокий ров, и дикие звери иногда по ночам забредали на улицыю Были случаи, когда они задирали ослов и даже уносили детей.

В тот же вечер вновь за мной зашел стражник.

* * *

В тот же вечер вновь за мной зашел стражник.

- Аннабидуг, твое поведение достойно награды, - сказал великий царь, когда меня поставили перед ним. - О чем ты хочешь просить богов? Быть может я выполню их волю.

Не так просто сразу сказать о сокровенном желании. Чаще оно живет в тайнике сердца и не всплывает по первому зову. Мне вспомнились слова Отца школы, и я сказал о них.

- Так будет, - проговорил, улыбаясь моей просьбе, великий царь. - Завтра новая крыша покроет твою школу и у вас будет хорошая глина. Вот еще что... Я советовался с богами, они благосклонны к тебе. Пройдет несколько лет и ты закончишь учение. Для тебя будет сохранено место младшего жреца в храме великого Ана.

Место жреца! В нашей семье никто еще не поднимался столь высоко. Это была поистине царская награда!

- Там стоит молодой осел с поклажей. Отведешь его в свой дом. В одном из тюков - припасы, в другом - одеяние для всей семьи. Осла поставь в своем дворе.

Эта награда тоже была поистине царской!

Таким я видел великого Лугальбанду в последний раз.

И если теперь, когда Гильгамеш столь надолго покинул свой город, кое-кто распространяет слухи, что царь наш вовсе и не сын Лугальбанды, а якобы сын демона, то я готов стать главной преградой на пути этих подлых слухов.

После той награды наша семья жила сытно. Мы даже пригласили в гости Отца школы и подарили ему новое одеяние. И семье Алайи я каждый день относил лепешки.

В последнем классе я чаще был Старшим братом, чем простым учеником, потому что тот Старший брат, с которым когда-то мы начинали учение, совсем одряхлел, и глаза его не различали знаков.

Тогда же случилось событие, принесшее мне короткую радость и долгие неприятности.

Раз в году в городе состязались лучшие писцыю Обычно в состязании участвовали те, кто мечтал получить хорошее место. Ученики последнего класса тоже допускались к соревнованию. Это был большой праздник в честь дарования богами нам, жителям Урука письма. Искусство письма люди получили в подарок во время правления великого Энмеркара, деда Гильгамеша.

Всем участникам состязаний на площади давалась одинаковая табличка, и мы должны были ее переписать, но не подписывать свое имя, а лишь поставить тайный знак. Эти таблички мы складывали в плетеные коробки. И самые знаменитые писцы изучали их, отбирая лучшую. Иногда они долго спорили. Говорят, что за несколько лет до того было даже два победителя, ибо они оказались двойняшками и писали одинаково красиво.

Табличка, которую мне выдали вместе со всеми, была хорошо знакома - я разбирал ее когда-то с Отцом школы. При переписывании я приложил все свое умение и сдал ее без волнения - ведь место в храме великого Ана было уже при мне. Меня даже уже начали готовить к посвящению в младшие жрецы.

Вечером мы все собрались на площади, и знаменитый писец, его должность называлась Затвердитель царского слова, стал называть знаки победивших табличек, а мы поднимали свои таблички с такими же знаками.

Моя табличка была в состязании первой. Вторым шел родственник Эйнацира.

Отец школы встретил это известие с озабоченным лицом.

- Лучше, если бы вы поменялись местами, Аннабидуг. Эйнацир запомнит твое имя, и ты навсегда станешь его врагом.

- Что он мне может сделать плохого, если я ничем его не обидел?

- Боги и так отчего-то постоянно ставят тебя рядом с царями, видимо, у них есть свой тайный замысел, хорошо, если они также будут благоволить к тебе и далее. Но жизнь длинна и человеку не всегда удается удержать при себе любовь богов. И вот тогда лучше тебе не попадаться на пути Эйнацира!

* * *

- Лучше тебе не попадаться на пути Эйнацира! - сказал мне когда-то Отец школы.

Как же он был прав!