Блистательный обольститель

Анне-Лиз расчесывала перед сном волосы, когда услышала индийских музыкантов на лужайке перед домом, который арендовал профессор в Аллахабаде. Она бы не удивилась, если бы они исполняли, и довольно неумело, песенку «Темнота — цвет моих истинно любимых волос». Накинув пеньюар, она подошла к окну и выглянула: дирижировал сержант Конран О'Рейли. Тепло наполнило ее сердце. Возможно, она не любила Конрана так, как бы ей хотелось, но теперь она любила его больше, чем в Дели. Он вернул радость в ее душу, и это было все, чего она могла просить у Господа. Видимо, она никогда не полюбит другого мужчину, как Дерека. Но ведь его нет с нею, а жизнь слишком коротка, чтобы потратить ее всю на жалость к себе.

Запахнув пеньюар на ночной рубашке, она прошла мимо удивленной домашней прислуги на веранду, выходящую на лужайку. Профессор Сандервиль уже был тут. В лунном свете под лимонным деревом с молотком для крокета в руках он выглядел очень забавно.

— Ну, — произнес Сандервиль, растягивая слова, когда она шагнула к нему, — следует ли мне наказать этого сумасшедшего ирландца и послать его подальше?

— Не надо, я собираюсь выйти за него замуж. — Она придержала молоток.

Конран усмехнулся:

— В чем дело? Боитесь, я убегу?

Анне-Лиз со смехом поцеловала молоток, затем дотронулась его концом до носа Конрана.

— Вы ирландец, но не сумасшедший.

Когда поезд застучал по рельсам, Дерек выглянул в окно: ровная долина с кое-где видневшимися пальцами расстилалась вокруг. Это была изнурительная бесконечная погоня. Слишком поздно отправившись в плавание, он почти месяц простоял в Кейптауне из-за встречных ветров. В Дели секретарь комиссара, вспомнив профессора и Анне-Лиз, предположил, что они поехали в Джайпур. Через три недели Дерек выяснил у комиссара Джайпура, что тот никогда не слышал о них. Из Джайпура разослал телеграммы в Котах, Джанси, Агру, отправил письма знакомым в несколько других городов. Через несколько дней начали приходить ответы, но все они были отрицательными. Это привело Дерека к убеждению, что Анне-Лиз и профессор поехали на юг. Девять недель уже провел Дерек в Индии в поисках Анне-Лиз, но все было безрезультатно. Оставалась последняя надежда: отправить телеграмму в Канпур. Третья попытка оказалась удачной. Его школьный друг немедленно ответил: «Профессор Сандервиль и очаровательная мисс Девон уехали в Аллахабад точка Таллейхо точка Чарли Невелз точка».

Дерек ухмыльнулся. Старина Чарли! И сел на первый же поезд.

Теперь, когда Дерек был уже совсем близко от Анне-Лиз, его охватило сомнение: что он скажет ей после всех этих месяцев? Он не сумел защитить ее от злых языков, да и сам фактически бежал от общества. Впервые за все это время он, вспомнив вдруг о вечере в Брайервуде, подумал: «Что же тогда произошло, откуда взялась эта сплетня?» Поразмыслив, он решил, что сплетня была пущена кем-то из близких. Но это определенно была не Гертруда, старая леди слишком горда для этого. Что касается брата, то Дерек никогда бы не поверил, что Роберт мог пойти на такую низость, чтобы поссорить его с Анне-Лиз. Остается Мариан, а уж она-то не станет разбираться в средствах, чтобы одержать победу над соперницей! Он закрыл глаза и задумался. Это Мариан пустила сплетню, и она хорошо справилась со своей работой. Сплетни о связи Дерека с Мариан когда-то тоже бродили по округе, но вреда никому не принесли. С Анне-Лиз все было иначе. Отныне для нее никогда уже не будет места в аристократическом обществе. Даже если они поженятся, во избежание скандала им придется остаться в Индии или эмигрировать в другую колонию. Интересно, понравится ли Анне-Лиз Австралия?

Резкий скрежет тормозов бросил его вперед, на пассажира, сидевшего напротив. Дородный англичанин из Мадраса выругался от неожиданности. Дерек, приподняв свою соломенную шляпу, извинился. Затем открыл окно и осторожно выглянул наружу.

— На нас напали туземцы? — спросил мадрасец.

— Нет, должно быть, кто-то перекрыл дорогу. — На всякий случай Дерек вынул револьвер из чемодана. Глаза джентльмена из Мадраса полезли на лоб.

— Вы думаете, беда?

— Я знаю не более, чем вы, сэр. — Дерек сунул револьвер в карман своего льняного пальто и быстро вышел. Соскочив с подножки, он увидел инженера и тормозного кондуктора, спускающихся из головного вагона. Дерек спрыгнул на насыпь и пошел им навстречу.

— Какие проблемы, джентльмены?

— Сломался поршень, — коротко ответил инженер.

— Нам предстоит длинная прогулка, — грустно добавил кондуктор, — до Аллахабада сорок чертовых миль.

Дерек подумал о своем толстом компаньоне по купе:

— А далеко ли ближайшая деревня?

— Бадвали? Восемнадцать миль на юго-запад. И лучше держаться железнодорожной линии.

Оставив проводников разбираться с их скверной машиной, Дерек направился обратно. Из всех окон высовывались пассажиры с вопросом: «Что случилось?» Дерек только пожимал плечами. Нильсен, человек из Мадраса, уже спустил свой чемодан на насыпь. Узнав о том, что произошло, он громко выругался.

— У меня плоскостопие, — простонал он, — как я пройду сорок миль?