Блицкрига не будет!

Так что это у нас курорт, а там жарко. Принял решение. Запереть румынский гарнизон, их всего-то человек 250, в казарме, предварительно тщательно обыскав и людей, и помещения. Личному составу занять круговую оборону, особое внимание на запад. В это время и вышел на связь подполковник Батя с докладом, что им получен приказ направить все транспортные машины к Тыргу-Фрумос с грузом боеприпасов, снабжения и медикаментов. Основание – его машины заправлены и готовы к немедленному взлёту. Приказ поступил от командарма 9-й армии.

Следом вышел на связь и сам генерал-лейтенант Болдин. Он требовал того же, чего от Бати, – отправить мои самолёты на помощь другим бригадам. Формально я мог его послать. Я подчинялся напрямую Ставке, то есть Сталину. А летуны подчинялись мне. Вот только к чему тут выпендрёж. Там зажали наших ребят, мы должны были помочь. И я ответил Болдину, что четыре «ЛиС-2т» готовы вылететь, а звено «ТБ-3» должно доставить остаток автотранспорта и тоже будет готово к вылету. Однако подчеркнул, что после вылета самолёты вернутся в моё распоряжение. Командарм согласился, тоже, наверное, понимает, что мог не получить и этого.

Был полдень, когда «ТБ» начали заходить на посадку, а четвёрка «ЛиСов», набирая скорость, пошла на северо-запад, в сторону Фрумоса. По-прежнему без прикрытия. Они успели отлететь километров на десять, когда сверху на них свалилась пара истребителей «Bf.109». В народе «мессеров». Знаков принадлежности я на таком расстоянии не видел, да это и не важно. Румыния использовала чешские, немецкие, французские и английские самолёты. Так что это мог быть их самолёт или немец с их опознавательными знаками. Факт, что они завертелись вокруг моих ребят.

Донёсся треск, и наши и не наши открыли огонь. Эта карусель продолжалась минут пять. А мы ничем не могли помочь. Мой зенитный взвод состоял из четырёх установок спаренных пулемётов Владимирова «КПВ» 14,5-мм на стационарном станке. До места боя они не доставали, а тащить их… Мелькнула запоздалая мысль присобачить их на «полуторки» артиллеристов. Хоть какие колёса. А тем временем один из «мессеров» перестал крутить свою карусель и закувыркался. Второй свечой взмыл вверх и исчез.

Но и один из «ЛиСов» задымил и стал заваливаться на крыло всё больше и больше. Как пилот выправил машину и вывел из крена – непонятно, но он это сделал. И заковылял в нашу сторону. А я вызвал на связь Болдина и спокойным голосом объяснил ему, куда именно он может пойти в следующий раз со своими просьбами. Боюсь, большая часть идиом осталась ему недоступна, но общий смысл он понял. И попытался возмутиться. Пришлось объяснить, что одна из моих машин подбита истребителями противника и, хотя один из них тоже сбит, где, чёрт возьми, три сотни истребителей прикрытия, выделенных для поддержки десанта?! Пока не будет истребителей, мои машины останутся на земле.

Теперь он понял и больше не возражал, хотя друзей у меня и не прибавилось. А «ЛиС», всё время пытаясь свалиться на крыло, тянул на посадку. И дотянул-таки. Из машины посыпался экипаж и начал тушить горящий двигатель. Один человек отделился и быстро пошёл в нашу сторону. Конечно, Батя. Почти спокойный. Раньше, чем я начал говорить, он чётко доложил:

– В пятнадцати километрах отсюда, с запада, идет колонна. До батальона пехоты с бронетехникой. В середине колонны открытая легковая машина. Вокруг неё четыре мотоцикла, как привязанные. Похоже, большие чины едут. На бортах бронетранспортёров – кресты.

Ясно, немцы. От самолёта бежал радист. Я не стал дожидаться формального доклада.

– Что?

– Старший лейтенант Мамочкин докладывает. Из Волконешты в нашу сторону движется моторизованная колонна. Полк или бригада. С крестами.

Я думал. Начинать войну с немцами сейчас в мои планы не входило, но ведь и просто уступить им дорогу тоже не годится. Я повернулся к радисту, но перед тем приказал Бате:

– Заканчивайте тушить пожар и организуйте охрану самолётов. – И уже радисту: – Связь со штабом, быстро.

Батальон занимал оборону перед окраиной города. Левым флангом мы упирались в озеро Ялпуг, правый загибался к западу. Две из четырёх «сорокапяток» находились сразу за боевыми порядками слева, ещё две замаскировали в рощице на правом фланге. Эти последние прикрывало пулемётное отделение взвода огневой поддержки. Минёры разведчиков срочно создавали полосу из препятствий и растяжек на расстоянии 400 метров от линии обороны. А весь личный состав закапывался в землю.