Блицкрига не будет!

Рыть окоп зимой работа не самая приятная, но по рядам катался смех. Ну, так и есть, Оболенский переходит от взвода к взводу, шутит, поздравляет, высмеивает «сачков». Первый батальон занимал оборону в центре, прямо напротив 500-метровой линии реки с глубиной от метра с небольшим до девяноста сантиметров. Среди окопов, на прямой наводке, заняли позиции артиллеристы его противотанковой батареи. Артдивизион с его тремя батареями стоял в полусотне метров сзади. Зенитные расчёты спаренных 23-мм автоматов закапывались в землю в самом узком месте между двух озёр. Второй и третий батальоны действовали не столь чётко, но не менее задорно и быстро. На глазах оборона принимала вполне законченный вид.

Противник появился только к вечеру 1 января. И сразу начались глупости. Ну, начать с того, что, уже опаздывая почти на сутки, корпус остановился и начал подбирать хвосты. И что главное, без всяких попыток произвести разведку или начать поиск переправ. И что самое главное, попытался втиснуть все свои девять сотен машин в пространство петляющей здесь реки площадью около трёх квадратных километров. Чёрт его знает, может, им вообще не сказали, что мы здесь? Корпус сосредотачивался и готовился к переправе до утра следующего дня. А утром пошёл вперёд. Река здесь шириной около 12 метров, да и глубина чуть больше метра. Дно глинистое, будто специально для них.

Короче, не особо утруждаясь разведкой, корпус начал переправляться. Причём сначала, ну, разумеется, лёгкие «Т-26» и «БТ». Новые танки ждали где-то позади. Просто здорово, жги эти жестянки – не хочу, а потом серьёзная техника должна между этими кострами маневрировать, борта подставлять. В кинохронике этот манёвр наверняка смотрелся отлично. Волна танков шириной в 700 метров мчится вперёд и с ходу влетает в воду. Брызги веером, а «крыша», тихо шифером шурша, отъезжает не спеша. Я не танкист, но кажется, танки – это скорость, огонь и манёвр. При въезде в воду скорость – ноль. Новые танки с серьёзными пушками отстали, огонь – ноль. Сзади вторая волна танков, а вправо и влево река начинает углубляться, манёвр – ноль. Они вообще воевать учились? На танках, а не на тачанках.

Ладно, вы хотите по гамбургскому счёту – пожалуйте. Моя артиллерия открыла огонь. Разумеется, учебными боеприпасами. На том берегу началась неразбериха, кто-то остановился, кто-то, наоборот, ломанулся вперёд. Мои пушкари развлекались стрельбой по движущимся мишеням ровно двадцать минут, а потом противник ввёл в бой мотострелков. Точнее, пехоту, которую бросили вброд через Клязьму посреди зимы. Пулемёты изобразили похоронный марш, и пехота залегла. Миномётчики были готовы действовать, когда пришло сообщение разведки о захвате штаба 7-го мехкорпуса. И почти сразу на общей частоте раздалось:

– Я представитель Ставки подполковник Черняховский. Приказываю всем частям 1-й гвардейской воздушно-десантной бригады и 7-го мехкорпуса прекратить учения и оставаться на месте. Командирам прибыть на мой НП на окраине села Галицы.

Отдав соответствующий приказ, я пошёл к машине, собираясь следовать на указанный НП. Неожиданно следом за мной вышел полковник Терещенко.

– Я с вами, товарищ подполковник.

В армии уже полгода было введено единоначалие, а значит, мой комиссар должен подчиняться моим приказам. И Терещенко это знает. Всё интересней и интересней. А полковник, правильно истолковав мою реакцию, протянул мне, не смейтесь, красную книжечку. Из которой следовало, что он является инспектором и представителем Ставки. Цель – проверка состояния боевой и политической подготовки бригады.

– Понял. Поехали, товарищ инспектор.

Через десять минут мы были на месте. Едва успели войти и представиться, прибыл командир мехкорпуса. Он был вне себя. Его и его штаб в разгар боя повязали. Причём быстро, качественно и не на сто процентов бережно. Генеральское самолюбие сильно страдало. И поскольку он был тут старшим по званию, то и попытался начать командовать.

– Это что за фитюльки, мать вашу перетак. Кто тут старший? Кто отвечает за всё это …ство?

Среднего роста, с короткими вьющимися волосами и слегка удлиненным лицом, с намечающимся вторым подбородком, командир с погонами подполковника и танковыми эмблемами шагнул вперёд.

– Подполковник Черняховский. Уполномочен Ставкой и лично товарищем Сталиным, как старший инспектор учений. Товарищ генерал, прошу вас успокоиться.

Как и всегда, имя Сталина действовало куда быстрее и эффективнее, чем риталин в моё время. Генерал умолк и подтянулся, хотя веселее не стал. А Черняховский продолжил:

– Товарищ подполковник, доложите полученную вами задачу.

– В ночь на первое января 1941 года произвести десантирование и занять оборону по правому берегу реки Клязьма и не допустить прорыва противника к селу Лучинки.

– Товарищ генерал-майор, ваша задача?

– Первого января выйти к левому берегу реки Клязьма в указанном квадрате, форсировать реку и, прорвав оборону противника, захватить село Лучинки.