Блицкрига не будет!

Расчёт 20-мм установки «Флаквирлинг 38» состоял из восьми человек. Однако полный состав был только на дежурных установках, возле остальных находились лишь по несколько бедняг. Остальные отдыхали в землянке рядом с орудием. Туда я и направился. Вот где пригодился «АПС» с глушителем. Уже начинало темнеть, и в начинающихся сумерках я подполз почти вплотную к входу. Несколько минут я выжидал, не сунется ли кто наружу, и, наконец, спрыгнул в проход. Разумеется, именно в этот момент здоровый рыжий фриц и решил выйти. Надо было видеть его удивлённую физиономию, когда я внезапно появился прямо перед ним.

Я не дал его удивлению развиться до болезненного и влепил пулю прямо в открывшийся рот. В постоянном шуме подъезжающих и отъезжающих машин хлопок выстрела не был слышен. Шагнул в землянку следом за упавшим телом, левой рукой закрывая дверь за спиной. Один из зенитчиков сидел за столом, двое валялись на нижних полках двухъярусных кроватей. Оружия ни у кого из них не было. Это даже боем назвать нельзя, я их просто положил, как в тире. Оно, конечно, не слишком по-джентльменски, но на войне как на войне.

Осмотрелся в поисках чего-нибудь полезного. Землянка оборудована тщательно, четыре карабина стоят в козлах у стены. Возле нескольких постелей веер открыток с голыми тётками. И едкий запах дезинфекции. Точно, читал в своём прошлом, что немцы использовали какой-то вонючий препарат от вшей, и в их блиндажах и землянках всегда воняло. Так и не найдя ничего полезного, кроме мотка провода, осторожно приоткрыл дверь и выглянул. Те, у установки, продолжали лениво глазеть в сторону снующих машин. Отлично. Несколько минут я искал возможные помехи. Не нашёл. Или я чертовски везучий, или война, проходящая как бы стороной, расслабила фрицев.

На стене возле входа висели серые дождевики. И хотя дождём и не пахло, я накинул один из них на себя. Пусть удивятся. Типа на дворе жара, а человек в плаще. Может, знобит или ещё чего. Нормальному человеку всегда лезут в голову разные лишние мысли. Только через какое-то время они начнут думать о незнакомом лице. По моим расчётам, это, в случае чего, даст мне пару лишних секунд. В таком виде я и вышел наружу. Несколько шагов до зенитки подняли уровень адреналина выше всех возможных пределов. Я был спокоен, как индийский йог, но это внешне. В то же время внутри всё звенело.

Шаг. Ещё шаг. До спин четвёрки зенитчиков осталось пять метров. Четыре. И только тогда один из них начал оборачиваться. Может, что-то услышал, а может, просто скучно стало. Во всяком случае, это укоротило срок их жизни на несколько секунд. «АПС» хлопнул четыре раза. Два тела обвисли на своих сиденьях, ещё два упали на землю. Вот теперь время пошло. Быстро навёл орудия на цель. Стволы я установил в такое положение, что снаряды должны были пройти через кучу бочек, машины под погрузкой и упереться в складские помещения. В обойме было всего двадцать снарядов, но я надеялся, этого хватит. Теперь, в темпе вальса, соорудил хитрую систему, которая должна была нажать на ножной спуск.

Хотя система – это громко сказано. Просто примотал один из карабинов к педали, а над ним пристроил труп фрица, подпёртый автоматом. К автомату прикрепил найденный провод. Х-м, а я-то думал, что ничего полезного в землянке не было. Теперь оставалось только выдернуть автомат, и тело навалится на спуск, открывая огонь. Отойдя к лесу, я привёл механизм в действие. Обычный шум склада перекрыл грохот выстрелов. И началось. Сначала рванули бочки. Почти сразу за ними один из грузовиков. А потом начался ад. Всё за моей спиной бухало и горело. Вспыхнула маскировочная сеть, заполыхали деревья на территории склада и по краю периметра. Я бежал. Хрен в такой кутерьме меня заметят, а надо было уйти подальше. Лесной пожар, который вполне мог начаться, штука серьёзная.

Говорят, что для бешеной собаки семь вёрст не крюк. Может, оно и так, но я-то не бешеная собака. Три часа спустя после взрыва складов я выдохся. Судя по карте, мне надо было пройти ещё километров двадцать, а я уже еле плёлся. Хочешь не хочешь, пришлось устроить привал. Лёжа в кустах и настраиваясь на двухчасовой сон, я вдруг подумал, что прошло меньше суток с тех пор, как я сел в самолёт, подчиняясь приказу из Москвы. А сколько всего произошло за это время. Я вспомнил беличью улыбку лжепилота и слёзы на щеках престарелого вахмистра. Разбитое лицо Лёхи Ковалёва и удивлённо открытый рот немецкого зенитчика.

Ещё подумал, что больше всего сил отнимает, как ни странно, сенсорика. Этим своим навыком я не пользовался уже очень давно. Как-то не приходилось. А вот теперь я, сам того не замечая, привёл себя в боевое состояние и находился в нём всё время. Вот отвыкшая от такого обращения нервная система мне и отомстила. Поделом. Сколько раз мой сэнсэй говорил, что тренировки должны быть частью повседневной жизни. Иначе в самый неподходящий момент организм сыграет с бойцом дурную шутку. И ведь прав был. Вот с такими мыслями и заснул.