Блюстители

Офицеры обыскивают карманы Дилуки, забирают у него телефон и бумажник. Потом грубо швыряют на заднее сиденье патрульной машины, которая появилась первой. После того как его увозят, один из офицеров полиции вызывает эвакуатор, а затем звонит в ФБР. В отделении полиции Дилуку помещают в камеру для задержанных. Там его, несмотря на протесты, фотографируют анфас и в профиль и оставляют одного на четыре часа.

Заранее предупрежденный помощник федерального судьи в Орландо быстро подписывает два ордера на проведение обысков — одного в квартире Дилуки, а другого в его машине. Агенты ФБР проникают в жилище задержанного, находящееся в Делрэй-Бич, и приступают к работе. В квартире Дилуки только одна спальня, причем обставлена она весьма скудно, и к тому же дешевой мебелью. Не заметно никаких признаков того, что здесь живет еще и женщина. Кухня загромождена немытой посудой. В коридоре кучей свалено грязное белье. В холодильнике агенты видят только пиво, воду и мясную нарезку. На кофейном столике кипа порнографических журналов. В крохотном кабинете федералы обнаруживают ноутбук и уносят его в фургон, где техники копируют все, что есть на жестком диске. Еще в квартире находят два одноразовых мобильных телефона. Их вскрывают, изучают, ставят на прослушку и кладут обратно на стол, где они лежали. Подслушивающие устройства устанавливают во всех помещениях. Через два часа агенты заканчивают. Обычно бывает нелегко разложить и расставить все вещи на прежние места, но Дилука такой неряха, что ни он, ни кто-либо другой не догадается, что вечером в квартире побывали фэбээровцы и все там перерыли.

Еще одна группа агентов обыскивает автомобиль Дилуки, но не обнаруживает ничего интересного, кроме еще одного одноразового сотового телефона. Очевидно, что постоянного мобильного номера у Дилуки нет. Покопавшись в дешевом аппарате, техник находит немало любопытного в папке контактов. В памяти телефона всего десять номеров, и первый из них принадлежит Мики Меркадо, одному из тех типов, которые присутствовали в зале суда во время слушаний по нашему ходатайству об отмене приговора и досрочном освобождении Куинси Миллера. В списке последних контактов числятся двадцать два входящих и исходящих звонка на номер и с номера Меркадо за последние две недели.

К внутренней стороне бампера автомобиля Дилуки фэбээровцы прикрепляют джи-пи-эс-монитор, чтобы можно было наблюдать за передвижениями машины. В десять часов вечера шериф округа входит в камеру для задержанных и приносит Дилуке извинения. Он поясняет, что неподалеку от Нэйплс несколько часов назад произошло ограбление банка, и автомобиль, на котором скрылись грабители, по описанию походил на машину Дилуки. Полицейские заподозрили его в соучастии в этом преступлении, но теперь поняли, что были неправы. Он может быть свободен.

Дилука, явно не испытывающий благодарности и не горящий желанием простить копам эту ошибку, торопливо уезжает. Он чует неладное и решает не возвращаться в Делрэй-Бич. Кроме того, опасается пользоваться своим одноразовым мобильником, поэтому никому не звонит. Добравшись за два часа до Сарасоты, он снимает номер в дешевом мотеле.

На следующее утро тот же помощник федерального судьи подписывает ордер на обыск жилища Меркадо и прослушивание его телефонов. Еще один ордер обязывает сотового оператора раскрыть данные по биллингу. Однако еще до того, как ФБР успевает задействовать всю систему наблюдения и прослушивания, Дилука звонит Меркадо из телефона-автомата. После этого его «ведут» из Сарасоты в Корал-Гейблс, где контроль подхватывает целая команда федералов. Наконец Дилука паркует машину на Дольфин-авеню, рядом с афганским рестораном, где посетителей кормят кебабами, и ныряет внутрь. Через пятнадцать минут в зал входит молодая женщина, агент ФБР, делая вид, будто решила перекусить. И видит Дилуку — он и Меркадо сидят за столиком и едят.

Произнесенные в разговоре с Адамом зловещие слова Дилуки о том, что наши враги побывали в больнице и «взглянули» на Куинси Миллера, заставляют охрану принять усиленные меры по обеспечению безопасности пациента. Куинси еще раз переводят в другую, тоже угловую, палату и больше ни на секунду не оставляют без присмотра.