Блюз белого вампира

Переполненный до краев радостным предчувствием Джулс позвонил в дверь и, дожидаясь, пока ему откроют, улыбался во весь рот как ребенок, который только что выиграл в лотерею новенький десятискоростной велосипед. Дверь, однако, не открывали. Джулс позвонил второй раз. Опять никакого ответа.

Он проверил подъездную дорожку к дому. Автомобиль дока стоял на месте. Может, он внизу, в лаборатории, и не слышит звонка? Джулс протиснулся между стеной дома и автомобилем и оказался на заднем дворе. В узких полуподвальных окнах лаборатории свет не горел.

Неужели доктор пораньше лег спать? Скорее всего так и есть. У дока, наверное, крепкий сон, а дверной звонок просто недостаточно громкий, чтобы его разбудить. Или сам звонок сломан.

Что бы там ни случилось, откладывать разговор до утра Джулс не мог. Конечно, вытаскивать старого человека из постели нехорошо, но ведь доку так хотелось увезти Джулса из города. Из-за пары бессонных часов он ворчать не станет…

Джулс знал, что благодаря своей сверхъестественной силе способен постучать в дверь так, как никакому дверному звонку и не снилось. Надеясь, что свежий слой травянисто-зеленой краски не потрескается, он ударил кулаком в крепкие доски. Дверь тут же уступила напору и приоткрылась.

Джулс замер от удивления. Он стучал не настолько сильно! Во всяком случае, не настолько сильно, чтобы сломать замок или сместить щеколду. Значит, дверь была всего-навсего прикрыта. Он толкнул ее и распахнул настежь.

— Док Ландрю? Эй, док! Это я, Джулс!

В доме стояла мертвая тишина. Джулс ступил внутрь и нащупал на стене темной прихожей выключатель. В пустой гостиной царил идеальный порядок. Все вещи были на месте. По крайней мере широкоэкранный телевизор и стереосистема стояли там, где Джулс видел их в прошлый раз. Значит, дом не ограблен. Может, у доктора появились возрастные проблемы с памятью?

— Док! — позвал Джулс громче. — Это я, Джулс Дюшон. Простите, если разбудил, но я тут подумал немного и решил все-таки поехать с вами в Аргентину.

Ответа снова не последовало. Джулс сделал еще несколько шагов. За диваном, между кромкой дорогого персидского ковра и коридором, который вел в кухню и кабинет, Джулс заметил медную напольную лампу. Опрокинутая, она лежала на боку, а полированный паркет усыпали красочные осколки абажура «Тиффани», разбитого вдребезги.

Сердце у Джулса замерло. Под ботинками захрустели кусочки битого стекла. Он бросился сначала в кухню, а потом в кабинет, включая по дороге все лампы и страшась того, что может там найти. Затем поднялся по лестнице. Еще никогда, даже от самого сильного напряжения, его сердце не колотилось так отчаянно. Три спальни на втором этаже оказались пусты. Никаких следов борьбы он не заметил.

Теперь оставалось проверить одно-единственное место. Джулс начал спускаться в полуподвал, где у дока располагалась лаборатория. Проделав половину пути, он почувствовал идущий снизу запах. Последняя робкая надежда растаяла как дым. За более чем восемьдесят лет, что Джулс прожил вампиром, он успел накрепко запомнить, как пахнет разлагающаяся плоть.

Док Ландрю лежал, растянувшись, на одном из лабораторных столов. Края его одежды и складки дряблой кожи были приколоты к поверхности стола длинными тонкими гвоздями, будто он жук на лотке для препарирования в школьном кабинете биологии. Разбитые стеклянные пипетки — те самые пипетки, которые док использовал для своих опытов, — торчали из его тела, как иглы дикобраза.

Джулс, словно окоченев от такого надругательства над человеком, который был его другом и наставником, сделал пару нетвердых шагов к столу. Той частью своего мозга, что не отказала полностью, Джулс отметил — обломки длинных стеклянных трубок воткнуты в тело доктора не беспорядочно. Точки для проколов были выбраны очень аккуратно и располагались на пересечении основных артерий и вен. На внутренних стенках пипеток осталась засохшая кровь.

Соломинки. Эти стеклянные трубочки были соломинками! Убийцы осушили дока Ландрю, как один общий стакан молочного коктейля.

Джулс заметил, что у доктора изо рта что-то торчит. Что-то темно-коричневое, по форме похожее на яйцо. Странный предмет наполовину выглядывал из мертвенно-синих губ дока. Джулс пригляделся. Это оказался кокос. Крохотный разрисованный кокос. Бессмыслица какая-то. Джулс вынул орех у дока изо рта и внимательней рассмотрел рисунок. Все стало понятно.

Участники Марди-Гра бросали такие кокосы в праздничную толпу на счастье тем, кто их поймает. На кокосах всегда рисовали темное смеющееся лицо с белой обводкой вокруг глаз и рта. Этот орех был расписан точно так же, но с маленьким отступлением от правил — у него были клыки.

За время своего длительного пребывания на земле Джулс повидал немало трупов. Многие сотни трупов. Однако за исключением бездыханного тела своей матери, которую он предал сырой земле в простом сосновом гробу на кладбище для бедных, Джулс никогда не видел трупы близких ему людей.