Блюз черных дыр и другие мелодии космоса

В “Межзвездном транспорте” представлены взвешенные и при этом оригинальные суждения о преимуществах тех или иных возможностей налаживания связи с инопланетянами. Дайсон включил туда статью “Гравитационные машины”, в которой рассматривал компактные потухшие звезды как перспективных кандидатов в источники гравитационных волн. Сегодня мы уже можем наблюдать компактные потухшие звезды, но в 1963 году их существование было под вопросом. Так вот, Дайсон предположил, что развитая цивилизация в состоянии расположить две вращающиеся друг вокруг друга компактные потухшие звезды таким образом, чтобы использовать полученную систему как рогатку – для ускорения космического корабля практически до скорости света. Он также предполагал, что подобные пары естественного происхождения могли бы стать источником мощного всплеска гравитационного излучения, которое установка Вебера вполне способна обнаружить. Идея Дайсона оказалась востребованной – но не для осуществления внеземного общения, а для поиска перспективнейших источников гравитационных волн.

Вебер зачитывает Кипу несколько вдохновляющих строк из статьи: “Фримен Дайсон. «Гравитационные машины». Потеря энергии за счет гравитационных волн обусловливает приближение звезд друг к другу со все возрастающей скоростью до тех пор, пока в последние секунды своей жизни они не сольются вместе, оставив след от этого события в виде гравитационной вспышки невообразимой интенсивности. которая может быть зарегистрирована с помощью существующего оборудования Вебера. Представляется целесообразным продолжать наблюдения с использованием оборудования Вебера.”

Даже великий Оппенгеймер поддерживал Вебера. В середине 1960-х годов Джо отправился встречать Оппенгеймера, прилетевшего с визитом, в аэропорт и с радостью услышал, что знаменитость с большим энтузиазмом следит за исследованиями гравитационных волн. Джо вспоминает произнесенную тогда Оппенгеймером фразу: “«Твое теперешнее исследование – чуть ли не самое захватывающее из тех, какие здесь проводятся.» Я был поражен, его слова, разумеется, невероятно подбодрили меня. И он был не единственный, кто сделал мне подобный комплимент”. Но это лишь начало истории, как сказал Кипу Джо. Все свидетельства собраны, зарегистрированы и подшиты в дело.

Вектор науки может измениться очень быстро – и он изменился. Вскоре резонансные антенны Вебера появились в компании IBM, в Стэнфордском университете, в Лабораториях Белла, в Шотландии, Японии, Германии, Италии, Советском Союзе, Калифорнии, Луизиане и в Рочестере, штат Нью-Йорк. Повсюду. Буквально повсюду. В 1972 году НАСА даже установило устройство Джо (гравитометр лунной поверхности) на Луне. Возникали все новые конструктивные усовершенствования, усложнялись методы анализа. Но никто, никто, кроме Джо, так и не смог обнаружить гравитационные волны. Пространство было наполнено мертвой тишиной.

Рон Древер, в то время работавший в Глазго, и его сотрудники, а также другие группы исследователей в Великобритании – из Харвелла, Кембриджа, Оксфорда, Глазго – принялись создавать собственные гравитационные антенны, внося изменения в изначальную конструкцию, которая с каждой очередной воплощенной гениальной идеей все менее походила на простой музыкальный камертон. Рон Древер впервые заинтересовался гравитационными антеннами в начале 70-х годов, твердо поверив в правоту Вебера.

Стивен Хокинг и Гэри Гиббонс из Кембриджа обсуждали, как можно оснастить лабораторию, использовав для этого материалы, найденные чуть ли не на свалке (идеи эти, впрочем, не реализовались). В частности, Древер по их просьбе исследовал резервуар, применявшийся прежде как декомпрессионная камера для водолазов, и пришел к выводу, что эта вещь дешевая, но для целей проекта негодная.

В 1970-е годы Древер хотел навестить Вебера в его мэрилендской лаборатории, однако тот, ожесточившийся и подозрительный, отказал ему в этом. Тем не менее Рон все-таки приехал в Мэриленд, но был встречен там с нескрываемым презрением. Вебер приветствовал его словами: “Нельзя просто зайти с улицы и заняться гравитационно-волновыми экспериментами”. Рон был с этим полностью согласен, но Веберу отчего-то не понравился его оптимистический настрой. Древер, обескураженный приемом, вернулся в Великобританию и занялся постройкой в Глазго собственных антенн. Хотя у него уже были основания для сомнений, он по-прежнему держал свой разум открытым для новых перспектив. Однако его постигло разочарование: антенны регистрировали только шум. Очень скоро он и его сотрудники вынуждены были признать, что места сомнениям больше нет: к сожалению, Вебер ошибался.