Блюз черных дыр и другие мелодии космоса

Принципы академической этики повсюду одинаковы, независимо от специфики области научных исследований. В сообществе ученых делать ложные утверждения сродни преступлению. Проверяемость является основой любого научного знания. Фальсификация данных эксперимента не принесет вам славы. Если вы в этих данных видите искомый сигнал, а весь мир этого сигнала не наблюдает, то это не сулит вам ничего хорошего в плане научной карьеры. Вебер, должно быть, верил в собственную статистическую интерпретацию своих данных. Я не думаю, что он намеренно исказил свои результаты, скорее всего так не думает и большинство ученых, однако полностью отбрасывать этот вариант не следует.

После неудачной истории с “открытием” Вебером гравитационных волн у Рая Вайсса, Кипа Торна и Рона Древера были все основания дистанцироваться от этой темы, чтобы никоим образом не запачкать свою безупречную научную репутацию. Однако каждый из них считал, что направление исследований, указанное Вебером, таит в себе сокровища огромной ценности. Рону потребовалось некоторое время для рассмотрения альтернативных возможностей – и только после этого он обратился к интерферометру. Рай зацепился за идею использования интерферометра для поиска гравитационных волн. А Кип, прежде чем с головой окунуться в новый проект, отправился за консультацией к экспериментаторам.

В своей книге “Черные дыры и складки времени” Кип цитирует Эйнштейна: “Годы исканий в незнаемом истины, которую ощущаешь, но не можешь выразить, жгучее желание и колебания от веры до опасения, что кто-то еще достигнет ясности и понимания, известны только тому, кто сам испытал это на себе”. Быстрый подъем Вебера к славе и его болезненное публичное поражение должны были вызвать у этих троих чувство опасения. В то время многие экспериментаторы покинули данную область исследований. Общество вряд ли бы одобрило идею инвестирования – забавы ради – вполне реальных долларов в новые технологии. Антенны Вебера были хотя бы дешевы, в отличие от интерферометра, который невозможно построить из обрезков линолеума или старых аккумуляторов из шотландского гаража. Ученые боялись рисковать, и потому многие из них тему поиска гравитационных волн посчитали для себя закрытой.

Но Кип, Рон и Рай были охвачены “жгучим желанием” продолжить поиск, продолжить борьбу за “истину, которую человек ощущает, но не может выразить”. Они упорно трудились, и их “годы исканий истины в незнаемом” превратились в десятилетия, что было гораздо большим сроком, чем сами они изначально предполагали. Эти трое исследователей стремились добиться “ясности и понимания”. Они были одержимы идеей, и им не могла помешать ситуация, сложившаяся после крушения надежд Вебера. Вдобавок их мотивировала конкуренция между группами. Отступиться никто из них не мог. Путь был один – к вершине.

Пока Рон Древер и Стэн Уиткомб, активно поддерживаемые Кипом, строили 40-метровый прототип установки в Калифорнийском технологическом институте, Рай продолжал собственные разработки. Несмотря на то, что группы, трудившиеся в Калтехе и МТИ, тесно общались между собой, каждая из них вела самостоятельные исследования на совершенно различных прототипах, основанных на разных технических решениях. Рон, во всяком случае, полагал, что Рай ему в каком-то смысле соперник. На Рона произвели сильное впечатление ранние работы Рая, и мне очень жаль, что я не смогу, цитируя Рона, воспроизвести его шотландский акцент: “У него давно уже было много всякого, у него были вакуумные резервуары, лазер, много чего важного давно было сделано. Странно только, что он с этого никуда не сдвигался. целые годы”.

Раю недоставало денег, недоставало мощной поддержки. Вот что он рассказывает:

– Я отлично помню, как пытался объяснить коллегам в отделе, почему хочу искать гравитационные волны и черные дыры. Но мне отвечали, что никаких черных дыр не существует. Мол, забудь об этом.

И это ответ на вопрос, отчего LIGO не была построена в Массачусетском технологическом институте. Мои друзья по факультету не выступали против проекта, но в институте были влиятельные люди, которые большую часть своей жизни упорно считали, что все, что рассматривалось в качестве доказательств существования черных дыр во Вселенной, может быть разъяснено без самих черных дыр. И это определяло тон дискуссий в МТИ. Атмосфера была полностью отравлена. В общем, МТИ не было тем местом, где к современной гравитации относились доброжелательно.