Близ есть, при дверех… С приложением статьи английского исследователя Дугласа Рида «Протоколы сионских мудрецов»

(Drumont. La France Juive, p. 126) Аббаты Леманы насчитали 25 лжемессий: Февда в Палестине в 45 г. Симон Волхв в Палестине 34–37 гг., Моисей на Крите, 434 г.; Юлиан в Палест. 530 г.; Сириец, в царствование Льва Исавра 721 г.; Серен в Испании 724 г., другие во Франции, в Персии, в Аравии, в Моравии, в Мессопотамии, в Австрии, в Индии, в Голландии и последний – Саббатай Цеви в Турции в 1668 г.

«Где обетования пришествия Его? Ибо с тех пор, как стали умирать отцы, от начала творения, все остается так же…» (2 Пет. 3, 4).

Между тем тихое веяние Духа Святого уже предваряло смиренномудрие верных о том, что исполняются «времена и лета, их же положи Отец в Своей власти»…

В Летописи повседневной монастырской жизни святой Оптиной пустыни, не без воли Божией ставшей со смертью Льва Толстого известной всему миру, записано под 1848 годом следующее: «С наступлением 1848 года настали бедствия в Европе почти повсеместно. Во Франции 24-го февраля – революция, ниспровержение законной власти, республика. От Франции разлился сей адский поток в смежные земли, кроме России. Везде мятежи, нестроения. В России: холера, засуха, пожары… 26-го мая, в среду, в 12-м часу дня загорелся губернский город Орел. Сгорело 2800 домов; на воде барки сделались добычей пламени. В Ельце сгорело 1300 домов»…

В той же Летописи под тем же годом читаем:

«Июнь, 24-е число. Четверток. Праздник в скиту дня Рождества св. Иоанна Предтечи. Пополудни в три часа зашла страшная туча с молнией и громовыми ударами с юго-запада при 20 градусах тепла. Она разразилась страшною бурею с проливным дождем и градом. От этой тучи во многих местах Козельского уезда[13] произошли разрушения, в особенности же в Оптиной пустыни. На церквах Казанской и Больничной разломало на части железную крышу, сорвало кресты; на колокольне поколебало главу со шпилем и вырвало кровельный лист; на корпусах трапезном и братском, что возле колокольни, и на казначейском повредило железные крыши; во многих других местах повредило черепичные крыши и изгороди, поломало множество садовых, плодовых деревьев. В скиту упавшею сосною повредило башню, что на конном дворе; а с юго-западной стороны тоже упавшею сосной разбило два каменных столба в скитской ограде. А в монастырском лесу поломано и вырвано с корнем до двух тысяч самых толстых сосен. Страшная буря! Никто не запомнит такой»… По поводу этой бури великим старцем Макарием[14] Оптинским, учителем старца Амвросия, были сказаны следующие многознаменательные слова:

«Это страшное знамение Божиего гнева на отступнический мир. В Европе бушуют политические страсти, а у нас – стихии. Началось с Европы, кончится нами».

Разбирая архив скита Оптиной пустыни, я нашел в нем, между прочим, замечательное письмо игумена Череменецкого монастыря, Антония (Бочкова), писанное в том же 1848 году Оптинским старцам:

«Благодарю о. Иоанна,[15] что меня вспомнил и потрудился написать. Кажется, теперь и раскольникам, и православным следует подумывать не о своих личных делах, а о грядущем Божием гневе на всех, который может, яко сеть захватить всех живущих на земле. Революция во Франции не есть частное зло, а только воспламенение тех подкопов, которые подведены под всю землю, особливо Европейскую, яко хранительницу просвещения и духовного, и мирского. Теперь страшен уже не раскол, а общее европейское безбожие. Времена язычников едва ли не оканчиваются. Все европейские ученые теперь празднуют освобождение мысли человеческой от уз страха и покорности заповедям Божиим. Посмотрим, что сделает этот род XIX века, сбрасывающий с себя оковы властей и начальств, приличий и обычаев. Посмотрим, каков будет этот новый Адам в 48 лет, который теперь возрождается из Европейской благородной земли, какова будет эта зловещая птица, высиженная из гнезда парижского? Это яйцо уже давно положено: оно еще в 1790-х годах согревалось, и вылупившийся Наполеон, хотя и обжег себе крылья на пожаре Московском, и, как будто, мы вместе с ним простились и с войной, и с общими потрясениями, но, видно, это был только один болтун, а настоящий высидок явится в наше преблагополучное время, во дни мира и утверждения. Если восторжествует свободная Европа и сломит последний оплот – Россию, то чего нам ожидать, судите сами. Я не смею угадывать, но только прошу премилосердного Бога, да не узрит душа моя грядущего царства тьмы».