Ближе

Поднимаюсь с места, хотя и не знаю, зачем. Делаю несколько шагов до окна, выглядываю в него, а потом сажусь за стол, понимая, что Лана всё это время на меня заинтересованно смотрит. И по мне, чёрт возьми, наверняка видно, что нервничаю непонятно отчего.

Долбанный Влад. Это же, чтоб его, просто занудный препод из академии, который, к тому же, как минимум хороший знакомый моей мачехи. И как бы ни вёл себя сейчас, как бы ни смотрел на меня…

— Спасибо за помощь, — резко перебиваю собственные мысли. — Рецепты лучше дать мне напрямую.

Может, и грубовато говорю, но разум будто туманится. Не могу сейчас ни вникать происходящее, ни тон подбирать. Хотя, казалось бы, что такого случилось? Откуда это стыдливое ощущение?..

— Конечно, вот, — не теряется Лана. Уже даже не вникаю, откуда она взяла листок и ручку. То ли где-то из ящиков стола Влада, то ли с собой были. — Но я бы не советовала тебе отказываться от помощи Влада. Уж если кому можно доверить что угодно, хоть свою жизнь, так это ему, — протягивая мне рецепты, вдруг заявляет почти даже мягко.

— Смелое утверждение, — недоверчиво бурчу. Скорее уже машинально.

— Основанное на фактах, — улыбается Лана. — Знаешь, как мы познакомились? — доверительно спрашивает.

— С чего бы мне об этом знать? — хмурюсь. Кажется, мне тут Влада агитировать начинают.

Это одновременно и бесит, и странным образом греет где-то внутри. Не показалось мне вчера, значит, раз уже Лана в курсе.

Мне бы прервать этот бесполезный разговор. Но, видимо, любопытство побеждает — я приготавливаюсь слушать.

— Это было в кинотеатре. Была премьера, народу пришло немало. Чем и воспользовались террористы. Они держали нас в заложниках и вели себя непредсказуемо. Кажется, добивались таким образом освобождения из тюрьмы одного из них, не знаю, я не вникала. Было слишком страшно, — на этот раз голос Ланы совсем не звучит мягко. В нём слышатся до сих пор не погасшие эмоции по ситуации.

А я молчу, потому что совсем уж не знаю, что тут сказать. Это, наверное, самое неожиданное из того, что готовилась услышать.

— Влад был там. И осмелился заговорить с ними. Заболтал их, но при этом не пресмыкался. Умудрялся проявить и знание вопросов, которые их волновали, и донести свою правду так, чтобы его хотя бы не убили, а слушали. Не соглашались, конечно, но давали говорить. Он рисковал жизнью, привлекая внимание на себя, а кому-то из друзей до этого незаметно передал телефон, который умудрился каким-то образом скрыть от них. Они с самого начала забрали у нас всё, чтобы никто даже не пытался позвонить в спецслужбы. Хотя вряд ли кто-то осмелился бы. Его друг справился с задачей, и уже скоро нас оперативно освободили, никто не пострадал.

Я прикусываю губу, чтобы преодолеть дурацкий порыв заявить, что его друг в таком случае чуть ли не больший герой, потому что набрать кому надо — это риск собственной жизнью. Террорист ведь был не один. И, как бы умело Влад не приковывал к себе внимание, его друг мог получить пулю в сердце.

Впрочем, не он один. Ведь тогда поняли бы и про замысел отвлечения. Это во-первых. Во-вторых, что со мной такое, раз даже когда мне рассказывают о героизме, меня тянет бурчать? Это уже ненормально.

— Почему об этом нигде никаких сведений? — только и спрашиваю я.

Ведь та же Аня, влюблённая во Влада, не знала. По крайней мере, среди общих восхищений в его адрес, выданных в первый день нашего знакомства, такого не говорила. Не говоря уж, что подобных слухов по академии не ходило.

— Потому что он и не делал из этого подвига. Мало кто вообще знает, что проблема решилась во многом благодаря его участию. Всё кончилось благополучно, и все забыли, — не удивляется моему вопросу Лана. Такое ощущение, что она сама об этом задумывалась. И, похоже, не считает сложившийся расклад справедливым, но уважает решение Влада. — Но я там была и я помню.

* * *

После того, как Лана ушла, я ещё долго думаю обо всём этом. Занимаюсь, конечно, делом, но мысли то и дело настигают. Я ведь даже до аптеки так и не дохожу.

Ну надо же, я ведь считала Влада педантом, у которого даже на Дениса рука не поднимется, а тут такое прошлое… Выбивает из колеи. Глупо отрицать, что поступок не просто смелый, а даже героический. Много бы кто так поступил? Да чёрта с два. Особенно в современное время, когда многим важнее собственные комфорт и благополучие. Когда более глобально уже мало кто мыслит вообще, не то что действует.

Да уж, в последние дни образ Влада обретает слишком много новых красок. Настолько много, что уже не узнаётся за этим прежний. И такое сбивает с толку — я не знаю, что с этим теперь делать.

Почему-то новый Влад беспокоит даже больше того, привычного, которому противостояла.

А ещё… Вспоминая отдельные моменты, я ведь ясно понимаю — Лана была заинтересована в том, чтобы я оценила Влада. Не потому ли, что знает о его симпатии ко мне? Либо с его слов, либо догадывается — неважно. Но это в любом случае объясняет её манеру общения со мной, взгляды и подколы.