Ближе

Говорю наполовину осмысленно, наполовину бездумно. Всё-таки Влад умеет отключать мне лишние мысли своими прикосновениями даже спустя десять лет. А тут ещё, ловко перевернувшись, подминает под себя. И от этого по телу пробегает знакомая истома.

— Это было заметно, — нахально сообщает Влад, чуть опустившись на локтях, чтобы быть ко мне ближе. И чувствовать друг друга острее.

Безотчётно выгибаюсь под потемневшим взглядом мужа. Даже и не реагирую на его реплику. Было это подшучивание или всерьёз — неважно. Я вся его. И, Боже, только он может смотреть так, что я уже от этого дурею и уплываю.

Неудивительно, что вокруг такого мужчины до сих пор ажиотаж. Одни влюблённые студентки чего стоят. Хотя Влад теперь не столько ведёт предметы, сколько занимается ректорскими делами.

Я не ревную его — как и он меня. А ведь при моей профессии и известности поклонников ещё больше, чем могло бы быть. Но, как выясняется, там, где любовь; нет места недоверию. Ни одному из нас даже в голову не приходит поднимать эту тему. Нам просто кайфово вместе.

— Как можно быть таким горячим в сорок четыре? — любуясь мужем, шепчу.

Завожу руки ему за спину и мягко перебираю волосы на затылке. Влад улыбается то ли моим словам, то ли действиям. Но в глаза при этом смотрит скорее серьёзно и с особенной, чувственной, внимательностью.

— Ну ты же в свои двадцать восемь просто восхитительна, — хрипло проговаривает он, пробегая лёгкими касаниями пальцев по моему лицу. — Я лишь соответствую, — скромно подмечает.

Задыхаюсь, ощутив, как тёплые руки ласково опускаются по моей талии всё ниже. Жар мужского тела, язык, скользнувший между моих губ почти полностью лишают меня самообладания. Но я всё-таки не могу проигнорировать его слова.

— Двадцать восемь — это ещё молодость, — важно заявляю, но порчу эффект тем, что трусь носом о шею Влада.

Он усмехается, а потом жарко шепчет:

— А сорок четыре — типа старость?

Нахально и многозначительно пожимаю плечами. Но тут же ловлю губами его губы, на вкус привычно отдающие кофе и мятой, а после залезаю языком вглубь. Прохожусь по нёбу и рядам зубов, переплетаюсь с его языком. Это мгновенно заводит настолько, что заставляет меня нетерпеливо ёрзать в желании большего.

— Зато ты мой самый любимый старичок, — лукаво сообщаю. С любовью.

Влад только и качает головой, но не продолжает этот несуразный разговор. Вместо этого приступает к гораздо более важным вещам — покрывает поцелуями мои лицо и шею, спускаясь ниже и избавляя меня от одежды. В ответ вцепляюсь рукой ему в волосы и выгибаюсь всем телом.

Как же я всё-таки счастлива.