Ближе

Судя по голосу, она совсем упала духом, и Уилл предпринял ещё одну попытку взбодрить её.

— Послушай, идти и правда осталось совсем недолго. Посмотри наверх! — Он вскочил на ближайший камень и поднял повыше светосферу, осветив камни. — Видишь? Камни уже совсем сухие.

Эллиот тоже подняла светосферу повыше.

— Красный треугольник, — сказала она, осветив полустёршийся символ на стене.

— Они нарисованы через каждые пятьсот ярдов… — начал было Уилл.

И замолчал. Простая фраза вдруг зазвенела у него в голове, словно набат.

Он спрыгнул с камня и пошёл вперёд. Насвистывая сквозь зубы, как делал его отец, когда они шли этим же путём несколько месяцев назад. Доктор Берроуз первым и заметил эти отметки, указав на них Уиллу.

Уилл перестал свистеть и громко сказал:

— Они нарисованы через каждые пятьсот ярдов!

Бесполезно. В ушах всё равно звучал голос доктора Берроуза.

Уилл сбавил темп, вспоминая, как подгонял и поддерживал его отец. В тот момент Уилла переполняли отчаяние и раскаяние, что он не сделал того, что должен был. Не нашёл Эллиот и Честера после взрыва подводной лодки. И всё своё отчаяние, всю злость выплеснул на отца, обвинив его в том, в чём на самом деле винил себя…

Уилл остановился так резко, что Эллиот налетела на него:

— Что случилось?

— Я…

Прежде чем он смог ответить, из глаз хлынули слёзы. Он не мог остановиться и плакал, плакал, плакал так, что с трудом мог вздохнуть.

— Папа… О папа!

Уилл застонал и быстро отвернулся от Эллиот, пряча от неё лицо. Ему было стыдно, но остановиться он не мог.

Бартлби вернулся, чтобы выяснить, почему остановились его спутники, и непонимающе уставился на Уилла громадными медными глазищами. Потом начал тереться об ноги, пытаясь просунуть голову между Уиллом и скалой, потом уселся и глухо, раскатисто замурлыкал, сочувственно глядя на плачущего мальчика.

— Веду себя как идиот… — прошептал Уилл. Эллиот подошла к нему и встала рядом.

— Ты не идиот, — покачала головой она и неожиданно мягко обняла его за плечи, прижалась щекой.

— Я не знаю… не знаю… почему… — Рыдания сотрясали Уилла, и он не мог договорить ни одной фразы.

Так они и стояли обнявшись несколько минут, пока Уилл не смог выговорить:

— Как глупо! Устроил целое представление…

— Всё в порядке. Просто тебе грустно. Ты тоскуешь. Не надо с этим бороться. Помнишь, что я сказала Кэлу на острове? Насчёт того что страшные испытания нас закаляют и помогают выживать в дальнейшем?

— Да.

— Так вот это неправда. Только время способно излечить.

Когда Уилл уже почти успокоился, Эллиот подняла голову и собиралась поцеловать его в щёку, но он быстро отстранился от неё, не заметив этого. Глядя себе под ноги, он глухо проговорил:

— Я ужасно относился к отцу. Я был глупым, самовлюблённым мальчишкой, уверенным в своей правоте. Старый дурак… думал я о нём. Старый, глупый балабол. И всё делал наоборот. И всё шло неправильно… плохо. — Уилл ожесточённо вытер нос и глаза рукавом. — Иногда я вёл себя по отношению к нему просто ужасно, а теперь даже не могу сказать ему, что понял это, что был неправ, что мне так жаль…

Он судорожно вздохнул и попытался улыбнуться, потом стал дышать глубоко, чтобы успокоиться, но вместо этого громко всхлипнул, так, что Бартлби испуганно прижал уши.

— Хочешь воды? — спросила Эллиот. — Мы можем посидеть здесь немного…

— Нет. Я уже в порядке. Спасибо.

Уилл повернулся и зашагал вперёд, время от времени шмыгая носом и продолжая думать о своём отце.

— Мы сделали это! Мы дошли! — крикнул Уилл Эллиот, когда они выбрались из расщелины на бетонную набережную. Подняв светосферу над головой, он собирался осветить пространство пред собой, но в этот момент Бартлби с разгона вылетел на набережную, не удержался и свалился в воду.

— Не-е-е-е-т! — завопил Уилл, но было уже поздно, кот с громким плеском барахтался в тёмной воде.

Подбежала Эллиот, и они с Уиллом наблюдали, как Бартлби, прижав уши к голове и держа нос над водой, спокойно плывёт обратно к суше.

— Я и не знал, что он так здорово плавает! И ему это, кажется, даже нравится. Слушай, он неправильный кот, это точно.

Когда Бартлби подплыл к краю набережной, Уилл опустился на колени и протянул коту руку, чтобы помочь выбраться. Оказавшись на суше, Охотник немедленно отряхнулся, забрызгав и Уилла, и Эллиот.

Девушка тем временем осветила светосферой сначала гавань, а потом небольшую пещеру в ближайшей скале.

— Так это и есть та стоянка?

— Да что ты! Это просто вход на пристань.

Они двинулись вперёд, миновав завалы досок, кучи мусора, обломки бетонных плит, а затем свернули налево и вскоре очутились перед низким длинным зданием с тёмными пыльными окнами.

Уилл толкнул тяжёлую стальную дверь:

— Она уже открыта!

— Думаешь, там кто-то есть? — спросила Эллиот.

Уилл остановился на пороге, тревожно нахмурившись:

— Когда мы уходили отсюда, дверь была заперта, я знаю точно. Папа велел удостовериться, что она заперта.

Винтовка мгновенно оказалась в руках Эллиот, а палец — на спусковом крючке. Уилл покачал головой.