Ближе к истине. О «Принципах трансформации ума» Атиши

Но ты использовал эти слова в совершенно другом смысле. Я могу понять твой вопрос, – в этом смысле эти слова имеют значение. Ум девятнадцатого века был другим умом; сейчас вы не задаете таких вопросов, какие задавались тогда. Вопросы, которые были важными в восемнадцатом столетии, сейчас просто глупы. Вопрос: «Сколько ангелов могут танцевать на острие булавки?» – в средние века был одним из величайших теологических вопросов. Найдете ли вы сейчас такого глупца, который сочтет этот вопрос важным? А это обсуждали известнейшие теологи; не маленькие люди, а знаменитые профессора писали на эту тему трактаты, устраивались конференции. Сколько ангелов? Кому теперь до этого дело? Это просто не имеет значения.

Во времена Будды важным был вопрос: «Кто создал мир?» Этот вопрос существовал веками, но теперь все меньше и меньше людей беспокоятся о том, кто создал мир. Да, есть еще некоторые старомодные люди, но мне такие вопросы задают очень редко. Будду же об этом спрашивали каждый день. Ни дня не проходило без того, чтобы кто-нибудь не задал этот вопрос: «Кто создал мир?» Будде приходилось снова и снова отвечать, что мир существовал всегда, что никто его не создавал; однако людей это не удовлетворяло. Сейчас никому нет до этого дела. Очень редко кто-либо задает мне вопрос: «Кто создал мир?» В этом смысле, ум изменяется по мере того, как изменяется время. В этом смысле современный ум – это реальность.

Муж говорит жене: «Я сказал, что сегодня вечером мы никуда не пойдем, и это решение полуокончательное».

Вот вам современный ум. В прежние времена никакой муж так не сказал бы. Его решение всегда было окончательным; последнее слово оставалось за ним.

Две английские леди из высшего общества случайно встречаются в лондонском магазине. Одна из них замечает, что другая беременна, и говорит:

– Дорогая, вот это сюрприз! С тех пор, как мы последний раз виделись, ты, очевидно, вышла замуж!

– Да, – отвечает вторая. – Это замечательный человек; он офицер в гуркхском[21] полку.

Первая леди в ужасе:

– Ох! Дорогая, но разве они не черные?

– Вовсе нет. Только рядовые[22].

Первая леди восклицает:

– Дорогая, как это современно!

В этом смысле современный ум существует…

Вы слышали о самой новой семейной игре? Она называется «инцест».

Маленькая сестра, лежа в постели с братом:

– Эй, у тебя это получается лучше, чем у папы.

– Да, мама тоже так говорит!

В другом смысле современного ума не существует. Мода приходит и уходит; если говорить о моде, то изменения существуют. Но в своей основе любой ум – старый. Ум как таковой является старым, и нового ума не бывает; даже самый современный ум, тем не менее, принадлежит прошлому.

Подлинно живой человек – это человек здесь-и-сейчас. Он не живет исходя из прошлого, он не живет ради будущего, он живет только в настоящем моменте, ради настоящего мгновения. Данный момент – это все. Он спонтанен; и эта спонтанность есть аромат не-ума. Ум без конца повторяется, ум всегда движется по кругу. Ум – это механизм: вы закладываете в него знания, и он повторяет одни и те же знания, продолжает снова и снова пережевывать одни и те же знания.

Не-ум – это ясность, чистота, невинность. Не-ум – это подлинный способ жить, подлинный способ знать, подлинный способ быть.

И последний вопрос:

Ошо,

Почему политики такие подлые?

Они подлые, потому что глупые. У глупости всегда есть тень подлости. Чем более вы разумны, тем менее вы подлые. В полностью разумном человеке не может быть никакой подлости; это невозможно. В нем могут быть лишь любовь и сострадание.

Глупому человеку приходится быть подлым, поскольку он думает, что только так он может победить. У разумного человека нет желания победить, разумный человек всегда победоносен в своей разумности. Разумный человек всегда лучший в своей разумности, ему не нужно за это конкурировать. Глупому человеку все время нужно конкурировать. А поскольку он глупый, он не может полагаться на свою разумность, он должен рассчитывать на что-то другое: он становится подлым, хитрым, лживым, лицемером.

Для меня глупость – это единственный грех, а все остальное – просто ее побочные продукты. А разумность – это единственная добродетель; все остальные известные нам добродетели следуют за ней как тень.

Два политика поздно ночью возвращаются домой из бара, как обычно, пьяные. В то время как они идут по тротуару, один из них замечает впереди прямо под ногами кучу дерьма.

– Стой! – кричит он.

– Что такое? – спрашивает другой.

– Смотри, – говорит первый. – Дерьмо!

Присев на корточки, чтобы рассмотреть получше, второй пьяница внимательно изучает дерьмо и говорит:

– Нет, это не дерьмо. Это грязь.

– Я говорю тебе, это дерьмо, – повторяет первый.

– Да нет же, – возражает другой.

– Это дерьмо!

– Нет!

В конце концов, первый политик в гневе погружает палец в дерьмо и подносит его ко рту. Попробовав его на вкус, он заявляет:

– Говорю тебе, это дерьмо.

Второй политик делает то же самое и, неторопливо смакуя, отвечает:

– Возможно, ты и прав. Хм…