Ближний круг госпожи Тань

Первый месяц после родов госпожи Хуан подходит к концу, и переговоры о моей помолвке активизируются. Я узнаю о некоторых предложениях, каждое из которых сопровождается письмом, в котором перечислены предки жениха в трех поколениях, а также все титулы, которые им дарованы. Бабушка отказывает семье литераторов из Ханчжоу, потому что они живут слишком далеко и она не сможет меня навещать. Дедушка отказывает чрезвычайно богатой семье, узнав, что их сын родился в год, не совместимый с годом Змеи. Появившийся на свет в год Свиньи отвергается без рассмотрения. Змея – знак Огня, а Свинья – знак Воды. Огонь и Вода никогда не уживутся.

Мои бабушка и дедушка ищут молодого человека, чей год рождения совместим с моим.

Иногда, слушая сплетни Туши и Маковки, я сворачиваюсь калачиком в маминой постели, обратившись лицом к стене. Маковка предана мне, она хвастается моими хорошими качествами. Женщины, рожденные в год Змеи, славятся как хорошие дочери, практичные жены и прирожденные матери.

– Но наша маленькая госпожа вообще всех за пояс заткнет, – утверждает Маковка, – потому что она помимо приданого принесет в дом мужа и свои навыки.

Тушь, повидавшая больше в этой жизни, придерживается противоположного мнения.

– Она умеет читать, писать и цитировать классические каноны, но нельзя сказать, чтобы у нее были какие‑то блестящие таланты.

– Это потому, что она проводит время, занимаясь с бабушкой…

– Медицина – пустая трата времени для девушки! Скажи мне, как заучивание формул улучшит способности к сочинению стихов для развлечения мужа или написанию пейзажей для увеселений в женских покоях?

– Но…

– Женскими премудростями, типа вышивки, ткачества и шитья, она тоже особо не владеет, а ведь эти навыки свидетельствуют о трудолюбии и дисциплине. Кроме того, они могут принести деньги, если ее будущую семью постигнут тяжелые времена.

Вердикт Туши заставляет меня ощутить собственное ничтожество. Мне нужно старательнее развивать женские таланты, иначе я не сумею помочь будущим сыновьям стать учеными, подготовить не рожденных еще дочерей к достойному замужеству и ежедневно радовать собственного мужа, чтобы он ценил меня. При этом я продолжаю изучать медицину с бабушкой и дедушкой, очень стараясь не походить на начетчика-попугая.

Я хожу за бабушкой как тень и постоянно задаю вопросы, а поздно вечером часто сползаю с кровати, зажигаю лампу, открываю книгу с рецептами и читаю про себя, заучивая наизусть. Медленно, медленно постигаю я глубинный смысл того, чему учит меня бабушка. Иногда мне кажется, что я скоро догоню ее, а иногда возникает ощущение, что возложенные на меня ожидания и ответственность – непосильная ноша.

От волнения у меня начинает болеть живот и повышается температура, пропадает аппетит и вдобавок наваливается жуткая бессонница. Бабушка ставит диагноз «детское истощение». Она велит не вставать с постели неделю и приносит специальные блюда и тонизирующие средства. Каждый вечер ко мне заходит госпожа Чжао – она проверяет, как я себя чувствую.

Однажды вечером они с Маковкой, решив, что я уснула, садятся пить чай и, разумеется, обсуждают мою помолвку, но вскоре их разговор сворачивает с темы, занимающей всех обитателей особняка.

Оказывается, они землячки.

– Когда мне было пять лет, к моему отцу пришла Зубная госпожа, – тихонько признается госпожа Чжао.

Зубная госпожа. Помнится, Яшмы дразнили ее за это.

– И ко мне тоже, – сообщает Маковка, – только я уже не помню.

– Она отвезла меня в Янчжоу, там я жила с другими девочками в доме, где из нас лепили Поджарых лошадей…

– Жаль, что мы не оказались под одной крышей… – Голос Маковки дрожит.

– Ну, мне там было не очень плохо; надеюсь, и тебе в твоем доме тоже.

– Я очень старалась, но когда мне исполнилось семь…

– Там решили, что тебя ждет другое будущее. Ты хорошенькая, но твои ноги…

– Да уж, с ногами промашка, – признает Маковка. – Каждый раз, когда Зубная госпожа их бинтовала, я снимала повязки, пока никто не видит. Так что у меня все кости целые. – Она смотрит на свои ноги с отвращением. – Только взгляни, какие они огромные!

– Если бы я жила там, то помогла бы тебе и поддержала.

– А может, мне судьба быть служанкой, все просто и буднично. – Маковка вздыхает. – Потом меня начали обучать, как заботиться о детях и прислуживать дамам.

Я задерживаю дыхание. За эти пару минут я узнала о Маковке больше, чем за все время.

– Но в конце концов тебе повезло, – утешает госпожа Чжао. – Пусть ты и не стала Поджарой лошадью, но тебя не продали туда, где девушки только и делают, что раздвигают ноги перед мужчинами.

На это Маковка обхватывает себя руками за плечи.

– Но все равно я игрушка для здешних мальчиков и мужчин, – шепчет она. – Если мои лунные воды перестанут приходить… – Она сжимает плечи чуть сильнее, словно защищаясь от всего мира.

Я следила за нитью беседы, но теперь ничего не понимаю.