Ближний круг российских императоров

На свадьбе Петра I и Екатерины, состоявшейся в 1712 г., княгиня Голицына удостоена чести сидеть за столом невесты. В 1717 г. получила титул «князь-игуменьи». Веселая, болтливая «дочка-бочка» прекрасно вписалась во «Всешутейший собор». Но скоро счастье ей изменило, всего через год Настасья оказалась под следствием по делу царевича Алексея, приговорена к битью батогами, но в 1722 г. ее вернули ко Двору. В 1724 г. во время коронации Екатерины назначена статс-дамой. В 1725 г. породнилась с императорской семьей, женив своего старшего сына Федора на кузине Петра — Марии Львовне Нарышкиной. После смерти Екатерины покинула Двор, жила в Москве, скончалась 10 марта 1729 г. и похоронена в московском Богоявленском монастыре. Судьба Настасьи прекрасно показывает, несколько переменчивое счастье людей, входивших в ближний круг Петра.

Федор Юрьевич Ромодановский, еще один «князь-папа» — «князь-кесарь», чье имя, в обычные дни внушало страх. Не даром Петр, уехав в Европу с Великим посольством, послал из Курляндии своему «князь-кесарю» в подарок… машину для отрубания голов, некий прообраз гильотины, который сам Петр называл «мамурою». Ромодановский отвечал: «Писал Ты, господине, ко мне в своем письме, чтоб к тебе отписать, которая от тебя прислана мамура ко мне Московским людем недобрым в подарки, и тою мамурою учинен опыт над крестьянином Покровского села, что прежь сего бывало Рупцово, отсечена голова за то, что он зарезал посацкого человека; пытан трожды и в том винился, что зарезал с умыслу. Другова человека своего, Сидорку серебряника, который был в Московском разбое с Ваською Зверевым, тою ж мамурою указ учинен. А еще многие такие ж той мамуре подлежат, только еще указ не учинен, и к сей почте к ведомости не поспело. Буду о том к тебе впредь писать К. Ф. Р.».

Жестокость Ромодановского легендарна. Историк XIX в. Дмитрий Николаевич Бантыш-Каменский писал о нем: «Князь Федор Юрьевич Ромодановский был человек нрава жестокого, не знал, как милуют. Вид его, взор, голос вселял в других ужас. Воров Ромодановский вешал за ребра». Но насколько эта жестокость казалась аномальной его современникам?

Ф.Ю. Ромодановский

Федор Юрьевич начинал службу еще при царе Алексее, также он принадлежал к старинному боярскому роду, входившему в «Бархатную книгу», состоял в родстве с Рюриковичами. Отец Федора Юрьевича — Юрий Иванович пользовался неограниченным доверием Царя Алексея Михайловича и был его любимцем и другом. Когда в 1672 г. праздновалось рождение Петра Алексеевича, то в числе десяти дворян, приглашенных к «родинному столу», в Грановитой палате оказался и Федор Юрьевич, ему пожаловали звание стольника, в 1678 г. — первый воевода, храбро воевал с турками, где зарекомендовал себя хорошим командиром.

О доверии к Ромодановскому юного Петра лучше всего говорит тот факт, что именно ему молодой царь доверил охрану царевны Софьи после подавления стрелецкого бунта. А о том, что Петр относился к Ромодановскому дружески, свидетельствует его обращение в письмазх: «Siir, Min Her Kenich, Ваше Пресветлейшество, Ваше Величество…» А подписывал их Петр так: «Засим отдаюсь в покров щедрот Ваших, всегдашний раб пресветлейшего Вашего Величества бомбардир Piter», «Его Пресветлейшества, генералиссимуса князя Федора Юрьевича бомбардир», «under Knech Piter», «Aldach Iv Knecht», «холоп Ваш Kaptein Piter».

Разумеется, шутки подобного рода Петр мог позволить себе лишь с тем, кто не злоупотребит его доверием. И действительно — Ромодановский в ответных письмах никогда не позволял себе лишнего, писал исключительно по делу, и лишь изредка отвечал шуткой на шутку, заканчивая письмо словами: «Последней пьяной Фетка Чемоданов, воспоминая Вас за пипкою, челом бьет», или делая, выговор «капитану Питеру» за то, что тот поздравил его с праздником Пасхи заодно с другими. Петр немедленно отвечал: «Изволишь писать про вину мою, что я ваши государские лица вместе написал с иными, и в том прошу прощения, потому что корабельщики, наши братья, в чинах неискусны».

Петр присвоил Ромодановскому звание адмирала, тот и здесь показал себя человеком «зело смелый к войне, а паче к водяному пути» — именно так отозвался о нем царь.

Ромодановский входил в Московский совет, которому Петр поручил управление страной в 1697 г., уезжая с Великим посольством в европейское турне, также он назначается Наместником в Москве.

Федору Юрьевичу довелось усмирять стрелецкий бунт. В письмах из Амстердама Петр упрекал Ромодановского в излишней мягкости, писал ему: «Зело радуемся; только зело мне печально и досадно на тебя, для чего ты сего дела в розыск не вступил — Бог тебя судит!.. Я не знаю, откуда на вас такой страх бабий. Мало ль живет, что почты пропадают? А ce в ту пору была и половодь. Неколи ничего делать с такою трусостью! — Но тут же оговаривался: — Пожалуй, не осердись: воистинно от болезни сердца писал».