Ближний Восток. Перезагрузка

Вообще нынешняя Турция — очень сложный организм. Турок — или тех, кто считает себя турками, — там максимум 50 %, и значительная часть этих людей голосует за Эрдогана. Но на самом деле турки как нация появились только после реформ Ататюрка. Сам Ататюрк — такой же турок, как я китаец. Как и Эрдоган, между прочим. Бабушка и дедушка Эрдогана — выходцы из Аджарии, сам он родился в Стамбуле и вырос в провинции Ризе, где живут в основном два народа — лазы, то есть отуреченные мингрелы, или мегрелы (субэтнос грузинского народа), и хемшилы, или хемшины, — это армяне-мусульмане, принявшие ислам то ли в XVI, то ли в XVII веке — одним словом, очень давно. Потом он долгое время жил в пригороде Стамбула, в районе, населенном в основном армянами и евреями. Поэтому он с таким возмущением отметает предположения о своем армянском происхождении, но насчет грузинских, точнее, мингрельских корней возразить ему нечего (кстати, именно благодаря активности Эрдогана в некоторых турецких школах было введено обязательное изучение мингрельского языка). Я мог бы привести в пример еще целый ряд крупных турецких политиков, у которых с тюрками в родословной на самом деле большая проблема, если брать по крови, а не по языку.

Вот еще пример, помогающий понять, насколько там все обострено с точки зрения взаимоотношений разных этнических и религиозных групп. В 2012 году господин Эрдоган решил посетить малую родину — есть такой город Хопа, неподалеку от грузинской границы. Его отговаривали, пугали серьезными проблемами. Но он все-таки поехал. Там его забросали камнями, кинули даже несколько бутылок с зажигательной смесью, так что телохранители в конце концов были вынуждены открыть огонь по нападавшим. Основную массу демонстрантов, естественно, составляли лазы и хемшилы. Это искренне возмутило Эрдогана, потому что, объективно говоря, эти два народа никогда не имели препятствий в продвижении на государственной службе. Например, хемшилами были Месут Йылмаз, в 1990-х годах занимавший пост премьер-министра Турции, бывший мэр Анкары, бывший министр просвещения и много кто еще. Другое дело, что, оказывается, они, так же как и курды, хотят иметь собственное теле— и радиовещание, учить детей на родном языке и развивать свою национальную культуру. Просто курдов больше, а тех же лазов и хемшилов поменьше.

Интересно, что в последнее время среди курдов наметился необычный тренд: все больше и больше людей принимают христианство. В основном они примыкают к Ассирийской несторианской церкви, а также Антиохийской православной и Армянской апостольской церквям. Правда, есть и другой тренд — возврат в зороастризм. В Иракском Курдистане, например, действуют 16 зороастрийских храмов, и сейчас стоит вопрос о назначении мобедан-мобеда, то есть верховного жреца. Замечу еще, что в езидизм возвращаться при этом нельзя — если ты принял другую религию, обратно в езидизм хода нет.

Я думаю, все вышеописанное не оставляет сомнений в том, что Турция находится в тяжелейшем положении. Ближайший год, похоже, будет определяющим. Вооруженные отряды спускаются с гор, входят в города и начинают сражение. Иначе говоря, курды делают по отношению к Турции ровно то же, что Турция сделала по отношению к Сирии. Я помню 2011 год. Тогда в Сирии не начиналась гражданская война — там шли массовые митинги протеста. Но Турция — в первую очередь Турция — поставила так называемой сирийской оппозиции вооружение, технику, снабдила финансовыми средствами, перебросила туда своих инструкторов, насоздавала отрядов боевиков — и гражданская война не заставила себя ждать. Турция фактически предоставила свою территорию для подготовки формирований так называемой Сирийской свободной армии, причем именно юго-восточные районы страны, где большинство населения — алевиты, то есть, по сути, территорию исторической Киликии. А турецкие военнослужащие открыто участвовали в боевых действиях в Сирии. Недаром Эрдоган тогда заявлял, что скоро турки будут делать намаз в мечети Омейядов в Дамаске, святом месте и для мусульман, и для христиан — в этой мечети хранится усеченная глава Иоанна Крестителя (мусульмане Ближнего Востока почитают и Иоанна Крестителя, и Георгия Победоносца, и ряд других христианских святых).