Близкие люди

Лиза накрыла руки Ярослава, покоящиеся на ее лице, ладошками и медленно кивнула. Обвинять в чем-то Яра сейчас было глупо. Потому что она и сама была хороша, если так разобраться! Большая гордячка, она очень быстро на Сережу переключилась. А ведь ей ничто не мешало сознаться Ярославу первой. Разве что эта самая гордость. И… может быть, страх, что она ему признается в чувствах, а он не сможет ответить взаимностью, и тогда между ними не останется вообще ничего общего. Даже дружбы. 

– А теперь? 

– А теперь между нами ничего не стоит. И я больше не позволю, чтобы что-то встало. Можешь не сомневаться. Ты – моя женщина, Лиза. Я за тебя глотку перегрызу и не моргну даже. Убью, не задумываясь, если кто-то только попытается между нами втесаться. Понимаешь? 

Лиза поежилась. Таким холодом повеяло от его слов. Нет, конечно, на эмоциях нечто подобное мог ляпнуть кто угодно, но Яр… был тем, кем он был. И убивать ему приходилось наверняка много раз. Взять хотя бы ту ситуацию, когда они прорывались через блокпост. А сколько их, таких, было за время его работы? Нет… Лиза не питала на этот счет никаких иллюзий. Как журналист, она довольно четко представляла, какие задачи ставятся перед бойцами настолько высокого уровня подготовки. Но ей хватало ума не лезть на запретную территорию и ни о чем не спрашивать. Ни Сергея, когда он был жив, ни теперь Ярослава. Хотя после того, как она увидела его что называется «в деле», это было и трудно. 

– Понимаю. Но знаешь, думаю, мы запросто обойдемся без жертв, – поддразнила Яра Лиза, желая чуть сбить зашкаливающий градус напряжения. – Меня от тебя теперь силком не оттащишь. 

– Лиза, – шепнул тот, разглядывая ее с нескрываемой жадностью. Мелькнула мысль – а сколько же ему приходилось ее скрывать? И тут же утонула в его обжигающе-горячем поцелуе, к окончанию которого они оба дышали надсадно. 

– Сколько нам придется воздерживаться? 

– Еще недель шесть. 

– О господи! – застонал Яр. 

Переход от серьезного к чувственному был таким резким, что Лиза, не выдержав, прыснула в кулак: 

– Ну, ты так сильно не расстраивайся, милый. Никто тебя не собирается держать на голодном пайке. 

Яр обжег ее щеку дыханием, что на секунду замерло в его легких и тут же с хрипом вырвалось на свободу. 

– Нет, Лиз. Тебе нужно больше отдыхать. Это главное. А в остальном как-нибудь справлюсь. Я тебя больше ждал. 

Лиза была слишком мудрой женщиной для того, чтобы спорить. В тот раз она промолчала, да. Но дело в том, что в их дальнейшей жизни всему нашлось место. И отдыху, и смеху, и сексу, и любви… Огромной непостижимой любви. Такой, когда не нужно даже слов, чтобы понять друг друга. Когда нравится одно и то же – фильм, музыка, книга. Когда настройки двух наконец соединившихся душ настолько созвучны, что они поют день и ночь, вместе, и находясь порознь, не смолкая ни на секунду. 

Лиза с Яром много времени проводили вдвоем. Но все же он отлучался на работу, тогда как она бездельничала. Это время Лиза целиком и полностью посвящала сыну, чувствуя некоторую вину за то, что не смогла этого сделать раньше. Это тоже была любовь. Благодаря которой Лиза, насколько это было возможно, легко перенесла собственный выкидыш. И смогла поменять свое отношение к произошедшему. Рассматривая то, что случилось, лишь как очередную неудачу на пути к своей цели. Да, иногда она замирала посреди квартиры, касалась ладонью абсолютно плоского живота и представляла, каким бы он мог быть спустя неделю, две, три, месяц… И каким никогда уж не будет. Но с болью, которую Лиза при этом испытывала, можно было жить и мириться. В конце концов, она выжила, выжил Фед, выжили Тени… И если ценой тому было ее несостоявшееся материнство, что ж… Иногда жизнь запрашивает слишком высокую цену. Она ее заплатила. В надежде, что полностью закрыла выставленный небом счет. 

Может, от того, что Лиза старалась не впасть в уныние, ее физическая реабилитация тоже продвигалась довольно-таки успешно. Свое дело сделали витамины, мамины вкусности, прогулки на свежем воздухе – весна подходила к концу, было жарко, но зелень еще не успела выгореть на солнце и была по-весеннему сочной, и, конечно, любовь! 

А еще у нее освободилось много времени. И она довольно часто стала возвращаться в мыслях к своему прошлому. К школьным годам, которые омрачались лишь тем, что Ярик Линдт не обращал на нее внимания, а то и вовсе в детсадовскую пору. И, конечно, воспоминания относили Лизу и к браку с Сергеем. Который она вообще предпочла бы забыть. Но забыть который не получалось. Все из-за тех же вопросов, ответы на которые она теперь никогда не найдет, сколько бы над ними ни билась. Почему это было для нее так важно? Ответ очевиден. Не зря же Лиза сделала себе имя на журналистских расследованиях. Ей нравилось докапываться до сути вещей. Ее это по-настоящему заводило. А тут… ведь ничего непонятно. Любил ли он ее когда-нибудь? А если да – почему спутался с другой? Чего ему не хватало? Лиза, как и тысячи, миллионы других женщин, совершала ошибку, выискивая причину случившегося предательства в себе.