Близнец

Алам испытывал первое в своей жизни разочарование, связанное со старой подругой, но на что он надеялся? Что она поверит ему? А вдруг это действительно всего лишь шутка расшатавшихся нервов?

Хулда грустно улыбнулась и закивала:

– Конечно, я никому не скажу, – она на секунду задумалась, – но ты пообещаешь свернуть все исследования по клонированию, – твердо сказала она и освободилась из его объятий. – Нас ждут в ангаре, Нери тоже там. Это не предвещает ничего хорошего, сам знаешь.

Немка вышла, тихо прикрыв за собой дверь. Алам нащупал в кармане брюк сигареты и, достав одну, закурил, не отрывая взгляд от картинки с изображением злосчастных цифр: второе апреля две тысячи сто пятнадцатого года два часа пятнадцать минут. Он смотрел на цифры и хмурился всё больше. Ясное дело, Хулда хотела его отрезвить, показать, что надежда на то, что команда «Тэндзина» жива, близка к нулю, а Ирма – всего лишь плод его воображения.

– Профессор, простите, что беспокою, но вы просили предоставить информацию о Чарльзе Польсковиче, – сказала Нона.

Алам выдохнул облако сизого дыма.

– Да, рассказывай. Нашла что-то интересное?

Хранитель не заставила себя ждать и ровным голосом начала свой доклад. Чарльз Эдмонд Браун, а именно так на самом деле звали журналиста, оказался ровесником Алама. Родился он в семье британских эмигрантов в Хартуме, где его отец был атташе при консульстве Великобритании. Псевдоним, под которым Чарльз работал журналистом, на самом деле был девичьей фамилией его матери-славянки. Во время эпидемии и войны его близкие погибли.

Особых странностей за журналистом не водилось. Несмотря на род своих занятий, Польскович вёл затворнический образ жизни. Тесной дружбы ни с кем не водил. Пару раз был замечен в обществе Журавлёва, но учитывая, что встречи эти происходили с перерывом в три-четыре года, обвинять их в дружбе было глупо.

– Из всей биографии господина Польсковича я могу выделить один интересный факт, – вещала Нона, – в две тысячи сто шестнадцатом году он был осуждён за организацию культа.

Алам чуть не подпрыгнул на месте: наконец-то что-то стоящее.

– Его судили по законам Венеры, так как культ был организован именно там. На Венере более либеральные взгляды на такие нарушения. После заступничества кого-то из представителей МСООН, ему был назначен год исправительных работ в лунных рудниках.

Профессор задумчиво погладил седую бороду:

– Ты смогла найти, кто именно был благодетелем Польсковича?

– Нет, но в периоды с две тысячи сто тринадцатого по две тысячи сто шестнадцатый и с две тысячи сто семнадцатого по две тысячи сто восемнадцатый годы господин Польскович очень часто бывал на Земле, где охранные системы не единожды запечатлели его у дома доктора Хулды Вейсе.

Алам кивнул, словно подтверждая слова Хранителя:

– Да, он как раз не давал Хулде прохода после смерти Роберта. Даже пару раз в дом пытался проникнуть, – сказал он скорее себе, чем Ноне.

– Это не совсем так. Есть несколько чётких свидетельств того, что доктор Вейсе сама впускала его в квартиру.

Алам резко встал и сделал несколько шагов по кабинету:

– То есть они общались? – взволновано спросил он.

– На записях с камер этого не видно, но точно могу сказать, что доктор Вейсе была не против визитов господина Польсковича.

Нона вывела на экран короткое видео, на котором Хулда открывала дверь Чарльзу Польсковичу. Одета она была довольно легкомысленно, на лице красовался яркий макияж. Журналист, напротив, был при полном параде, волосы уложены, в руках букет цветов. Было чётко видно, как Хулда улыбнулась и буквально втащила мужчину в холл своей квартиры.

От увиденного у Алама перехватило дыхание. Хулда, его старая и самая верная подруга ему лгала? Ей было стыдно, что у неё завязался роман вскоре после гибели мужа? Или здесь что-то другое? Впрочем, неважно! Чтобы ни было, осознание того, что доверять нельзя никому, вдруг обрушилось на профессора.

В коридоре послышались шаги.

– Нона, убери это видео с экрана, – попросил профессор. – Известно, какой религии принадлежал культ Польсковича?

– Этих сведений нет в Сети. В базе данных Комитета безопасности информации тоже нет. Возможно, она сохранена на Венере в Департаменте безопасности Аврора-Сити, – Нона на мгновение замолчала. – Что же касается омоложения. То о нём также нет данных. Возможно, что информация хранится в Центре омоложения Аврора-Сити, но мне это показалось странным, ведь вы – владелец сети Центров омоложения и данные обо всех пациентах обычно аккумулируются в общей базе здесь – на Земле.

Алам вновь прошёлся по комнате, нервно поглаживая лоб и седую бороду:

– М-да, действительно очень странно. Спасибо, Нона. У меня к тебе ещё одна просьба, – он выглянул за дверь, в холле, переговариваясь, суетились сотрудники МКБ, – отыщи мне уборщика закреплённого за триста пятым этажом. Рыжий, плотного телосложения. Нужны его данные и график работы.

– Хорошо, информация будет в ближайшее время, – отозвалась Хранитель.