Туман давно рассеялся… А экскурсанты все млеют в предвкушении.
Или это уже была другая группа?..
Точно!.. Зато преследователи те же: коренастый в серой бейсболке, два бритоголовых мордоворота, может, кто еще… А внизу – у нижней смотровой площадки все также дремлет сытый «Опель».
Не сумев скрыть нотку грусти, она встрепенулась:
–
…Какой-то парень, приобняв подругу, повел ее к колонне, нашептывая что-то – очевидно, о своем желании заветном.
…Разбив внемлющую стайку туристов, вспорхнули на обзорную площадку дети и, обгоняя друг друга, «пятнали» каменные колонны беседки:
– Пусть Света полюбит меня!..
– Хочу стать «звездой»!..
– И я, и я!.. – захлебывался малыш лет шести, шлепая ладошкой по невозмутимому камню.
– Хочу на «Евровидение» – как сестры Тол маче вы.
Явно дурачась, им стали вторить и взрослые: кто едва слышно; кто, захлебываясь от смеха; а кто и во весь голос – по настроению и темпераменту.
Но…
Флюгер был по-прежнему мертв. И озорные, шутливые и даже истовые пожелания без следа растворялись в воздухе. Не слышал их ветер, не слышал. Как, впрочем, и Меломана.
От сочувствия вдруг разрыдалась дождиком маленькая одинокая тучка. Она хотела к своим, но, видимо, заблудилась, и тоже выглядывала сверху ветер.
– Слепой дождь! – развеселилась детвора.
А взрослые бросились под своды беседки.
Меломана отчего-то потянуло к обрыву.
Тяжелые, но редкие капли слизывали его отчаяние и прочищали мысли. Чего ждут преследователи? Команды?.. Надолго ли их остановят беспечные туристы и… остановят ли?!
Вдруг он почувствовал ласковое прикосновение ветра.
– Крестный!!
В приветствии ветер брызнул дождем, крутанул, ликуя: живой! целый! И, приобняв, потянул к обрыву. Меломан встал как вкопанный: до пропасти всего полметра. Ветер развернул его лицом к преследователям. Он внял. Еще шаг и…
Вот ветер распластал упругое крыло и Меломан все понял. И – осторожно соскользнул…